— Довольно о Вестминстерской модели, — прервал его доктор Патель. — Океома обещал прочесть стихи.
— Говорю же, Балева сделал это в угоду Северной Африке, — сказал профессор Эзека.
— Северной Африке? Думаете, ему есть дело до остальной Африки? Он признает лишь одних хозяев, белых, — возразил Оденигбо. — Разве не он сказал, что черные не готовы управлять Родезией? Если Британия прикажет, он назовется хоть павианом-кастратом! Мы живем во времена великой белой чумы. Белые низводят черных в ЮАР и Родезии до положения животных, развязали войну в Конго, запрещают голосовать черным американцам и аборигенам Австралии. Нами управляют из-за кулис.
Океома наклонился к Ричарду:
— Эта парочка не даст мне прочесть стихи. Кстати, как ваша книга?
— Движется потихоньку.
— Роман из жизни эмигрантов?
— Не совсем.
— Но все-таки роман?
Даже любопытно, что подумал бы Океома, знай он правду: Ричард сам понятия не имеет, роман он пишет или нет.
— Я интересуюсь искусством Игбо-Укву, и вокруг него будут разворачиваться события книги, — сказал Ричард.
— В смысле?
— Меня потрясли бронзовые изделия, как только я прочитал о них. Необыкновенно тонкая работа. Невероятно, что еще во времена набегов викингов здешние мастера довели до совершенства литье по выплавляемым моделям, такое сложное искусство. Просто невероятно!
— Вам как будто не верится, что «здешние мастера» способны на такое.
Ричард с удивлением взглянул на Океому. Тот, сдвинув брови, ответил ему взглядом, полным молчаливого презрения, и повернулся к остальным:
— Хватит, Оденигбо и профессор! У меня для вас стихотворение.
Ричард с трудом дослушал странное стихотворение Океомы — о том, как африканцы зарабатывают сыпь на задах, справляя нужду в импортные жестяные ведра, — и собрался уходить.
— Ты точно не против, Оденигбо, если на будущей неделе я свожу Угву домой? — спросил он.
Оденигбо переглянулся с Оланной.
— Конечно, мы не возражаем, — улыбнулась она. — Надеюсь, праздник ори-окпа тебе понравится.
— Еще пива, Ричард? — предложил Оденигбо.
— Мне завтра с утра ехать в Порт-Харкорт, надо выспаться, — ответил Ричард, но Оденигбо уже обратился к профессору Эзеке:
— А что скажешь о тупицах депутатах Западной палаты, которых полиция травила слезоточивым газом? Слезоточивым газом, только представить! А их помощники разносили бесчувственные тела по машинам!
Когда Ричард добрался до дома, Харрисон встретил его поклоном:
— Добрый вечер, сэр. Понравилась еда, сэр?
