— Надеемся, ваш муж не простудится. Я сам видел на его ногах ночные туфли, и халат у него довольно теплый.
— Кто вы такие? И что вам нужно в моем доме?
— Совершенно верно, мадам, ни один из нас не имел раньше удовольствия быть с вами знакомым. Это тем более прискорбно, что один из нас специально приехал сюда для встречи с вами.
В это мгновение портьеры раздвинулись, и итальянец вышел из своего укрытия. К своему ужасу, я увидел, что он держит в руке мой пистолет, — должно быть, Пуаро по оплошности уронил его в машине. Женщина пронзительно закричала и бросилась было вон из комнаты, но Пуаро преградил ей дорогу.
— Пустите! — кричала женщина. — Он убьет меня!
— Я хочу знать: кто пришил Луиджи Вальдарио? — выкрикивал итальянец, наводя пистолет поочередно на каждого из нас.
Мы боялись шелохнуться.
— Черт возьми, Пуаро, ведь это ужасно! Что нам делать? — сказал я вполголоса.
— Вы сделаете мне большое одолжение, если замолчите, Хастингс, — громко сказал Пуаро. — Смею вас заверить, что наш новый знакомый не будет стрелять, пока я ему не отвечу.
— Вы в этом уверены? — хмуро сказал итальянец.
Это было выше моих сил, но тут женщина вдруг обернулась к Пуаро.
— Скажите наконец, что вам нужно от меня!
Пуаро поклонился.
— Не думаю, что так уж необходимо обижать умную и всезнающую Эльзу Хардт моими скучными объяснениями.
Быстрым движением женщина схватила большую кошку из черного бархата, служившую колпаком для телефона.
— Они зашиты здесь, в подкладке.
— Очень остроумно, — с видом знатока пробормотал Пуаро, отступая от двери. — Доброй ночи, мадам! Я задержу здесь вашего итальянского гостя до тех пор, пока вы не исчезнете отсюда.
— Как бы не так! — заорал плечистый итальянец.
Подняв пистолет, он направил его в сторону удалявшейся женщины и нажал на курок как раз в то мгновение, когда я бросился на него. Но курок только щелкнул, и выстрела не последовало.
— Вот видите, Хастингс, вы никогда не доверяете вашему старому другу, — сказал Пуаро с мягким упреком. — А что касается моих новых друзей, то не мое дело заботиться, чтобы они разгуливали с заряженными пистолетами. Тем более я не позволил бы этого случайному встречному. Ничего не поделаешь, друг мой, — добавил он, обращаясь к итальянцу.
Тот продолжал остервенело ругаться, а Пуаро тоном терпеливого учителя старался его успокоить:
— Ну, посмотрите, что я сделал для вас. Ведь я же спас вас от виселицы. И не думайте, что наша прелестная леди сбежит. О нет! Дом окружен. За всеми выходами наблюдают — и у парадной двери, и во дворе. Она и ее муж все равно попадут прямехонько в руки полиции. Разве это вас не утешает? Ну, а теперь и вы сами можете покинуть этот дом. Но постарайтесь сделать это осторожно, очень осторожно. Я ведь… Ах, он уже испарился!.. А вот мой друг Хастингс все еще смотрит на меня глазами, полными укора. Но ведь все было так просто! Ведь с самого начала я обратил ваше внимание на то, что из добрых сотен претендентов на квартиру № 4 в особняке Монтегю только супруги Робинсон были признаны подходящими. А почему? Что отличало их от других? Внешний вид? Возможно. Но в их внешности не было ничего необычного. Что же тогда? Их фамилия, вот что!
