Притила смотрит на него выжидающе. Джоэл пожимает плечами.
– Там очень нестабильно. Может потрясти.
– Опасно?
– Зависит от того, что ты под этим подразумеваешь. Скорее всего, нет.
– Ну так давай, поехали. – Притила заговорщицки гладит его по плечу и быстро убирает руку.
«Церациус» ложится на новый курс. Джоэл выключает приманочные огни и врубает акустику на прощальный, скрежещущий выплеск. Чудовища снаружи – те, кто еще не уплыл грациозно, сообразив крохотным рыбьим мозгом, что металл несъедобный, – в панике кинулись во мрак, сверкая боковыми линиями. Груз на секунду замолкает от удивления. В образовавшуюся паузу мягко вступает Притила Как‑ее‑там:
– Друзья, мы с вами немного изменим маршрут и увидим новых гостей рифта. Если вы подключитесь к данным, поступающим с сонара, то заметите, что мы приближаемся к полю акустических маяков. Руководство Энергосети установило их здесь в ходе строительства одной из новых геотермальных станций, о которых мы все, разумеется, слышали. Как вы можете знать, подобные проекты сейчас запущены в зонах разбрасывания от Галапагосов до Алеутских островов. Когда они запустятся, то здесь, на рифте, будут постоянно жить люди…
Джоэл не может в это поверить. У гида появляется прекрасный шанс обскакать библиотеку, но она говорит точь‑в‑точь как программа. Джоэл тихо отказывается от мечтаний, которые еще недавно лелеял в среднем мозгу. Даже если Притила в своем фантастически выглядящем комбинезоне попадет сейчас в его эротическую фантазию, то, скорее всего, и там начнет весело и в деталях проводить экскурсию.
Он переключается на внешние камеры. Ил. Еще ил. На сонаре к ним медленно ползет монотонным созвездием сеть.
Что‑то подхватывает «Церациус» и разворачивает. Термисторы на корпусе выдают краткий пик.
– Термальный источник, друзья, – объявляет Джоэл через плечо. – Ничего страшного.
По правому борту возникает размытое солнце медного цвета. Это всего лишь фонарь на шесте, маркер территории, сражающийся с бездной при помощи натриевой лампы и низкочастотного биения сердца. Руководство Энергосети пометило скалу для всех и каждого, говоря: «Это наша адская дыра».
Ряд башен убегает влево, каждая из них увенчана прожектором. С ним пересекается вторая линия, исчезающая вдали, словно улица фонарей в ночи, отравленной смогом. Башни сияют над странным незаконченным пейзажем из пластмассы и металла. Огромные стальные ящики покоятся на дне, словно сошедшие с рельс товарные вагоны. Каплеобразные телеуправляемые подводные аппараты спят на лужицах пластика, настолько заледеневших, что теперь они тверже базальта. Трубы с острыми краями пробиваются сквозь застывшие поверхности пустыми костями, отпиленными прямо под суставом.
