Горячие, жалкие слезы вновь навернулись на мои глаза, и я изо всех сил пыталась не дать им пролиться. Я была обязана еще присутствовать на приеме, на котором должна выглядеть идеально.
— Я уже говорила, что отдам тебе деньги. Больше той суммы, о которой мы говорили — двести тысяч долларов. Остальное останется Томми. Но тебе надо уйти отсюда прямо сейчас, потому что в противном случае я их никогда не получу.
Ее глаза вылезли из орбит.
— Так много?
— Да, это много. Но их не будет, если меня уволят.
Я желала сейчас только одного, чтобы она ушла, но она не двигалась с места. Пока не двигалась. Она достала сигареты из сумочки и закурила, потом выпустила дым и посмотрела на меня горящими глазами.
— Неплохо для начала, — сказала она. — Но я хочу, чтобы ты сказала своему парню, что мне нужна ежемесячная оплата. Тех денег, о которых ты мне говоришь, не хватит навечно.
— Он не мой парень, и не будет платить тебе ежемесячно.
— Прошу прощения, — произнес голос за моей спиной, и я подпрыгнула от неожиданности. — Но я бы сказал, что в настоящий момент, я, по крайней мере, кандидат на парня
Я вздохнула и повернулась к Джеймсу. Солнце светило ему в спину, делая его похожим на какого-то идеально одетого героя боевиков, появившегося как раз вовремя, чтобы спасти меня из злых когтей моей матери. Я съежилась, так как мне не хотелось, чтобы он, спасая меня, даже на минуту находился рядом с такой мразью, какой была моя мать. Я хотела взять его, освещенного солнцем, с его миллиардами долларов и отправить туда, откуда он пришел, главное, чтобы он находился в безопасности от меня и моего уродливого мира.
— Ты только мой сопровождающий, — сказала я, стараясь произнести это шутливо, выгнув бровь.
Он пожал плечами, но улыбнулся мне.
— Таким я себя и ощущаю.
— Вы двое такие милые, — сказала моя мать, выпустив дым в мою сторону, а потом повернулась к Джеймсу.
— Я обязательно сообщу твоим родителям, насколько это согревает мне сердце.
— Это не очень хорошая идея, — сказал Джеймс, и ноты в его голосе звучали угрожающе.
Я наблюдала за тем, как он выпрямился во весь свой рост, и с его лица сошла улыбка.
Так вот как выглядел Джеймс Престон, когда был очень зол. Я запомнила, что его не стоит злить, хотя при этом он выглядел довольно горячо.
Моя мать почти незаметно отступила назад, как будто готовилась защищаться.
— Я бы не дергалась, если бы была на твоем месте, — сказала она ему. — Даже если ты не позволишь мне поговорить с ними сегодня, я
