…Валя жила вместе с матерью в тихом, небольшом городе, что стоит на берегу Дона. Работала Валя бригадиром на консервном комбинате. Жизнь текла спокойно и размеренно. И никаких волнений, кроме тех, что связаны с выходом дочери замуж, Полина Трофимовна для себя не предвидела.
Иногда у Вали собирались девушки из бригады — все двенадцать человек. Это было либо по праздникам, либо тогда, когда бригаде присуждали премию и знамя. Приходили и парни. Становилось очень тесно. Но в этой тесноте ухитрялись все-таки танцевать.
Полина Трофимовна занимала место в уголке, смотрела на это веселье и все старалась угадать, кому же из молодых людей ее дочь отдает предпочтение…
А остальные вечера Валя чаще всего сидела за учебниками: она была принята на первый курс заочного механического института.
Так бы, наверно, и шло все дальше. Но вдруг в маленьком домике Ткаченко грянул гром. Убирая комнату, Полина Трофимовна увидела на столе среди книг дочери небольшой листок бумаги.
На нем было написано:
«В горком ВЛКСМ от Валентины Ткаченко.
Прошу послать меня по комсомольской путевке в город Р***, где находится стройка горнообогатительного комбината. Я много читала об этой стройке и хочу быть среди тех, кто сооружает новый гигант семилетки. Я еще только начинаю жизнь и думаю, что это будет хорошим началом. Строительной специальности не имею, но постараюсь ее освоить…».
Полина Трофимовна опустилась на стул, прошептала:
— Нет, не бывать такому, не пущу…
Другая на ее месте, может, и расплакалась бы, но у Полины Трофимовны был твердый, казацкий характер, и она только молча кусала губы.
Когда дочь вернулась с работы, мать спросила ее как бы между прочим:
— Собралась уезжать?
— Собралась. Хочу с тобой посоветоваться.
— Чего советоваться, раз уж заявление написала!..
— Я его еще не отнесла.
— А если я тебе не посоветую? Скажу, что это ненужно… что здесь тебе хорошо, а там будет плохо… что…
— Тогда все равно отнесу!
— Ну хорошо. Раз не понимаешь советов, тогда скажу попросту: не разрешаю!
— А я самостоятельная. Не маленькая.
— Как хочешь. Согласия своего я не дам. И провожать не пойду. А вещи твои запру в шкаф. Все равно скоро вернешься: пройдет это увлечение. Потянет к дому, к теплу, к матери.
Слово свое Полина Трофимовна сдержала: Валя уехала налегке, без прощаний и напутствий.
Но прежде чем она уехала, произошло одно очень важное событие, о котором на комбинате и в городе много говорили.
Как только подругам стало известно, что Валя уезжает, все одиннадцать девушек из ее бригады явились в горком комсомола и положили на стол свои заявления:
