— Андрей, Михайлович, оставь ты коньяк в покое! — перебил Рудаков. — Я говорю о принципиальных вещах! Если контрразведчик работает не на совесть, а на голый результат, то грош ему цена. Вот вы ругаете Кузнецова: виноват, что создал не те условия — так это совершенная глупость! Мы не должны, мы не имеем никакого права, как тот Волкодав, создавать невыносимые условия, чтобы подогнать материалы проверки под нужный результат!
— Товарищ генерал, да как Вы такое могли подумать?! — вспыхнул Охотников.
— Мы хотели, как лучше, чтобы атмосфера была благоприятная! — присоединился к нему Устинов.
— Стоп, друзья, не кипятитесь! Я вас ни в чем не обвиняю, — охладил их Рудаков, вернулся к началу разговора и уточнил: — Полагаю, эксперимент развеял ваши подозрения в отношении Ефимова?
Устинов, помявшись, спросил:
— Товарищ генерал, а как тогда расценивать его контакты с Бауэром?
— Иван Лаврентьевич, опять двадцать пять. Сам подумай, если бы их отношения имели шпионский характер, то Ефимов не коньяк бы хлестал, а секреты по «Ареалу» копировал. Не так ли?
— Товарищ генерал, но Ефимов ведь не какой-то там ботаник, а важный секретоноситель. И что он мог наболтать Бауэру, так это большой вопрос, — возразил Устинов и покраснел под пристальным взглядом Рудакова.
Иван Лаврентьевич, это хорошо, что свое мнение имеешь! Молодец, что дальше своего носа смотришь! — похвалил генерал и подчеркнул: — Да, то, что Ефимов, как ты говоришь, не ботаник, а важный секретоноситель, для нас имеет значение, и существенное. Если он, действительно, лишнее болтает и нарушает правила секретного делопроизводства в работе с документами, то надо легализовать оперативные данные и через руководителей института провести с ним профилактическую беседу.
— Товарищ генерал, среди них нормальных уже не осталось! Они по уши в бизнесе, только тем и занимаются, что мотаются по стрелкам и пилят бабки! — с горечью констатировал Охотников.
Рудаков нахмурился и с раздражением заметил:
— Андрей Михайлович, выбирай выражения! Мы не на воровской сходке. Должен тебе напомнить, я не первый раз слышу о коррупции в 53-м и других НИИ! А где факты? Ты мне их на стол положи, вот тогда и примем меры!
— Будут, товарищ генерал! — заверил Охотников и возвратился к началу разговора: — А что делать с материалами на Чаплыгина и Ефимова?
— На Ефимова, я уже сказал: легализовать данные о нарушениях им режима секретности и представить мне, а я найду, через кого вправить ему мозги. А Чаплыгина искать, и скорее всего тело, — заключил Рудаков.
