— Не сгущай краски, Ник. Риск провала существует везде, даже в Вашингтоне. Вспомни об Эймсе.
— Мерзавец! Я сидел с ним в одном кабинете.
— Вот видишь! Так что дело не в месте, а в соблюдении конспирации. К операции в Киеве будут подключены только Стэнли и самые надежные сотрудники резидентуры. Я на этот счет дам необходимые указания.
— А как быть с украинской разведкой и контрразведкой?
— Их подключать к операции не будем, а значит, утечка информации исключена, — заверил Колли.
— О'кей, Джон! Когда приступить к выполнению миссии?
— Немедленно. Как только Калмин договориться с Вельтовым о встрече, сразу же отправляйтесь в Киев. Оттуда ты должен вернуться с завербованным агентом, иначе директор снимет с наших голов скальпы.
— Мне это не грозит, — хмыкнул Ваилд и погладил рукой по гладкой, как бильярдный шар, голове.
— Но у тебя есть кое-что другое, а это уже отрежу я, — и Колли сделал красноречивый жест.
— Ха-ха, — хохотнул Ваилд и, когда улыбка сошла с лица, заверил: — Джон, с Вельтовым будет все о'кей!
— Я очень надеюсь на тебя, Ник, и пожелаю, чтобы удача была с тобой, — закончил разговор Колли и, обняв его, проводил до двери.
Покинув Лэнгли, Ваилд с присущим ему напором и энергией взялся за дело: созвонился с Калминым и Форманом и назначил встречу на конспиративной квартире в пригороде Вашингтона. Она не заняла много времени, так как каждый хорошо знал свое место и роль в «спектакле» под названием «вербовка Вельтова». Дело оставалось за Вельтовым, и тут вышла заминка. У того оказались какие— то срочные дела в Казахстане, и Калмину пришлось использовать все свое красноречие, чтобы убедить его отложить их на время и приехать на встречу в Киев.
5 декабря 2010 года Ваилд, Калмин и Форман транзитом через Германию вылетели на Украину. Перелет занял пятнадцать часов. Ранним утром 6 декабря они приземлились в столичном аэропорту Борисполь. Там их встретил уже знакомый Ваилду по последней командировке в Киев сотрудник резидентуры Боб Динар, специализировавшийся на русском направлении, и провел к машине.
После Вашингтона и Берлина, где еще сохранялось дыхание поздней осени, на Украине зима была полновластной хозяйкой. Здесь она показывала не европейский, а скорее русский норов. Порывистый северный ветер наотмашь хлестал по лицу, а крепкий мороз пощипывал за нос и уши. Ваилд в душе пожалел, что не прислушался к совету жены — не взял в дорогу меховую куртку, и поспешил нырнуть в машину.
