— Вы знаете, мы не можем давать рекомендации, которых нет в официальных протоколах и которые не зарегистрированы официальными испытаниями на территории России. Понимаете, нужно сначала собрать группу детей, поделить ее на две части, одним давать один вариант диеты, другим другой вариант диеты, причем желательно, чтобы этот метод был «слепой», то есть чтобы родители и дети были не осведомлены о том, кому и что дается. Используются препараты глютена и казеина в отдельных таблетках, а после этого нужно наблюдать детей. Полгода в процессе диеты, год после ее отмены. Это должно быть серьезное исследование, которое займет не месяц, а, может, несколько лет. Вот тогда мы сможем рекомендовать этот метод официально. А пока это всего лишь слухи, которые распространяются среди мамочек. Я не могу вам его официально рекомендовать.
Так Алина начала понимать суть официальной медицины. Главное — не вылечить. Главное — не навредить! Для ее ребенка это было ужасно: и навредить было трудно, и вылечить почти невозможно. Ну что ж, если даже диета одобрена официальными психиатрами, то введение больших доз витаминов и минералов наверняка насегда заставит забыть о страшном диагнозе. Алина упрямо закусила губу: надо так надо!
Лили жила в Украине. Это насторожило Алину. Ей было бы проще, если бы она смогла приехать лично к врачу, показать ему Вову, по глазам прочитать — приговор или надежда. Однако выбирать было не из чего.
Сотрудничество с Лили стало настоящим венцом глобализации. Алина платила женщине переводами «Вестерн Юнион», чтобы та лечила ее сына, которого никогда не видела. Алина должна была сделать ряд серьезных анализов здесь в Питере: крови, стула, панели аллергенов — список был на целую страницу. Но решила пока ограничиться самыми необходимыми, ведь делать их пришлось в специальной лаборатории и стоили они прилично. Она терялась — что точно нужно, что нет.
Затем ей придется заказывать необходимые препараты специальной доставкой из США. Пока она решила использовать обычные витамины, которые продавались в российских аптеках, но рекомендовали именно препараты, произведенные фирмой, специализирующейся на препаратах для аутистов: там гарантированно не было ни муки, ни ароматизаторов, ни красителей. Другими словами, ничего, что способно вызвать дополнительную аллергическую реакцию или другие проблемы с усвоением. Алина уже знала базовый курс. Постепенно ей предстояло ввести сыну около двадцати различных препаратов, разбитых на приемы: утром, днем, вечером, перед едой, после еды, все в различных дозах и упаковках. Но, по крайней мере, это были знакомые названия, витамины, микроэлементы, полезные бактерии, Алину затянула борьба за собственного ребенка, она со всей очевидностью поняла, что во всем мире она единственный человек, способный вести эту битву за здоровье сына. Но слово «борьба» Алина произносила не случайно — никакие таблетки Вова добровольно есть не хотел!
