– И пытаться не стану! Артур вам поверил – и чем все закончилось? Я ему тогда еще говорил: уезжай. Вали из города, вали как можно дальше. Если есть где обосноваться – сиди там и не высовывайся, работу, если руки и ноги целы, всегда себе сыщешь. В крайнем случае вернешься, когда здесь все успокоится. Отпустили! Откуда я знаю, почему отпустили? Выходной день у вас был тогда, воскресенье, кажется, – может, не смогли какую-нибудь бумажку важную подписать, начальника не нашли, или штампулька оказалась у секретарши заперта, вот и пришлось отпускать.
– Да какая, к чертям, штампулька, Антон Иванович?
– Понятия не имею. Я вашей кухни не знаю и знать не хочу. Вон, ящик посмотришь, – Шмелев кивнул на комод, где, как , показалось Волгину по отпечаткам на пыльной поверхности, еще не так давно стоял какой-то телевизор, – …и так все здорово, так славно получается! Особенно в киношках всяких, в сериалах. Не менты, а просто ангелы. Разве что пьют иногда. А по жизни?
– А по жизни они все разные.
– Ага, разные. Есть буйные, есть грязные…
– Я Высоцкого тоже люблю, но цитата из песни про психушку сейчас неуместна. Между прочим, я в армии служил и про наших прапоров много чего могу порассказать…
– Что?! – Шмелев привстал с дивана, закусив сигарету так, что она, изогнувшись, чуть не прижгла ему нос.
Акулов указал на одну из разнокалиберных фотографий, стоявших в рамочках на письменном столе:
– Можно поближе взглянуть? – Не дожидаясь ответа, взял снимок в руки, повертел, рассматривая под разными углами к свету. – В моей части они служили по хозяйственной линии и прославились только тем, что разворовали все хранилища.
На карточке Шмелев был запечатлен в парадной форме ВДВ с погонами старшего прапорщика. Гордый разворот плеч, уверенный взгляд. То ли фотограф попался удачный, то ли Шмелев в те годы смотрелся действительно так, но получился не снимок на память, а обложка журнала «Советский воин». Или, если обратиться к современным реалиям – ежемесячника «Солдат удачи». Ни малейшей ассоциации с начальниками складов и столовых, которых навидался Акулов в своем заштатном гарнизоне на окраине КЗакВО [5].
– Да ты с кем меня мешаешь? – спросил Шмелев тоном, не предвещающим ничего хорошего, и прищурил глаза; сквозь нынешний затрапезный облик проступили черты прежнего бесстрашного парашютиста, прошедшего две чеченских кампании, где довелось участвовать в десятках разведывательных операций, – Ты что несешь, парень?
