Один – подлинный Казанова, уже успевший подбить клинья не только ко всем продавщицам, но и к проходившим поблизости девушкам, чьи возраст и внешность казались ему подходящими, то есть практически ко всем. Второй – истинный Рэмбо. Большой, красивый и суровый. Говорит мало, сторожит бдительно, постоянно набивает кулаки о дощечку, которую носит с собой, а по вечерам, когда стемнеет, позади ларька отрабатывает приемы рукопашного боя.
Прошло совсем немного времени, и Свете довелось его увидеть. Забежала к сменщице рассчитаться за купленную у нее косметику, а он как раз стоял на улице и смотрел на близлежащий пустырь взглядом, которому позавидовал бы и Гойко Митич в роли вождя североамериканских индейцев.
Поболтали, вышли из ларька покурить, и Света спросила без всякой задней мысли:
– Молодой человек, у вас зажигалки не найдется?
– Не курю, – ответил он после паузы, и опять пришло на ум сравнение с индейцем.
– Он не курит, – шепотом сказала и сменщица, лицо которой отражало всю гамму положительных чувств, испытываемых ею к охраннику.
Света пренебрежительно фыркнула: на нее Заваров впечатления не произвел. Чуть позже, когда он, привлеченный каким-то шумом, отошел на расстояние, с которого не мог услышать их разговор, Света повторила слова, некогда сказанные ее одноклассницей по поводу Игоря:
– Чего ты телишься? Такого мужика надо хватать обеими рукам, отбирать паспорт и волочить в загс.
– Куда там мне, – вздохнула сменщица, на которой «висели» старенькие родители, малолетний ребенок и долги мужа, сбежавшего от кредиторов в неизвестном направлении. – Это ты не теряйся.
– Надо мне такое счастье!
– Счастья всем хочется…
Через несколько дней, слегка опоздав на пересменку, вместо привычного милицейского пенсионера она увидела индейского Рэмбо.
– Артур, – представился он и молчал до тех пор, пока Света не «посчиталась» и не отпустила отработавшую свое продавщицу.
Потом он, правда, тоже продолжал молчать, так что пришлось начинать диалог самой. Не потому, что он понравился и хотелось развить отношения, а просто так. Чтоб не скучать, наверное.
– С Петровичем ничего не случилось?
– Он в порядке, просто мы поменялись.
– На один раз?
– Навсегда.
– Чего так?
– Просто ты мне понравилась. Не найдя, что ответить, Света принялась вытирать тряпкой прилавок. Когда почувствовала, что это занятие затянулось и она выглядит глуповато, спросила:
– А ты принес с собой дощечку?
– Кого?
– Ну эту фигню, по которой ты все время молотишь.
