штаны для сна.
Вообще мне было некомфортно голой. За всю мою жизнь я обнажалась перед кем-то
только во время или после ванны, либо душа, или переодевания в купальник. Поэтому быть
71
Накал Страстей
Пенни Рейд
обнаженной, еще и наедине с Мартином, ощущалось, словно прыжок с парашютом из зоны
моего комфорта.
Я задумалась, делало ли это меня чудачкой. Разве другие девятнадцатилетние
девушки, менее сексуально сдержанные, проводили минуты и часы наедине с собой
обнаженными? Любуясь своими коленями, рассматривая свои локти, открывая новые
пятнышки на спине? Как-то я в этом сомневалась, по крайней мере, не девчонки из США.
Это страна, в которой Джанет Джексон, случайно обнажив сиськи на Супер Кубке
2004 года, заставила многих поверить, что это был признак Апокалипсиса. В фильмах
зачастую показывалась смерть, кровь, насилие с рейтингом для детей старше 13-ти, но не дай
бог, были обнажены соски или задница. Матерились, ругались и калечили, убивали, но вид
обнаженного человеческого тела — это было похотливо, оскорбительно и постыдно.
Действительно, в США увидеть мужской половой член без секса можно было только
двумя способами: изучая анатомию или физиологию 101. Часть меня подумала, а были ли
зоопарки настолько популярны из-за того, что дети имели возможность узнать всё об
анатомии животных, и, следовательно, опыт посещения влиял на общее образование.
Сейчас же я была обнажена. Мартин устраивался рядом со мной. Все это
чувствовалось таким нереальным и неправдоподобным, впрочем, как и любой другой
момент в течении этой недели.
И я хотела прокричать, что не кто-то, а я обнималась с Мартином Сандеки, как-то
вот так: Я ОБНИМАЛАСЬ С МАРТИНОМ САНДЕКИ!
Но вместо этого я спросила спокойно и невозмутимо:
— Итак, скажи мне, ты больше любишь обнимать или когда тебя обнимают?
Его губы были напротив моей шеи, в том месте, где она соединялась с плечами, и я
почувствовала, как его рот скривился в едва заметной полуулыбке.
— Не знаю, я никогда этого раньше не делал.
— Что? Не обнимался?
— Ага.
Я позволила этому случиться. И как только это произошло, я улыбнулась в тусклом
свете каюты, сказав с небольшим удивлением:
— Кэйтлин Паркер сдавила Мартина Сандеки в объятиях, как вишенку.
Я почувствовала его широкую улыбку, прежде чем он сказал:
— Неплохо. Я надеюсь вставить твоей вишенке.
Я потрясенно вздохнула, после чего рассмеялась, прикрывая половину лица. Потом
