Женщины молились, дети, которых привели сюда развлечения ради, глазели на иконы, бронзовые подсвечники, одеяния священников и шепотом задавали вопросы. Иногда раздавались смешки. Однако обряд был такой торжественный, что вскоре установилась тишина. Элизабет заставили стоять на коленях, как будто она могла убежать, и она безропотно сносила, когда ее кропили святой водой, сносила удушливый запах ладана, от кадила, которым махали у нее перед носом. Иезуит шепотом говорил, какие слова Элизабет должна была повторять, какие жесты делать. Элизабет послушно, механически совершала все, что от нее требовалось. Наконец кто-то брал на себя ответственность за ее душу и тело, освобождая Элизабет от этого бремени. Элизабет ограждала себя от страшного требования Шарля, чтобы она осознала саму себя, смирилась, сжилась со своим смятением. Если бы он захотел лишь, чтобы Элизабет ему принадлежала, отдала свое тело, отреклась от своей души, вручив ее Шарлю! Однако он хотел видеть ее живой, здравомыслящей, но разве это было в ее силах? Элизабет сжигали гнев и любовь к этому человеку, не желавшему избавить ее от зла, от ее души. И вдруг Элизабет заметила рядом со столбом его, мрачного, хмурого, как будто и он сожалел… Словно сильный удар вывел Элизабет из бездумного состояния.
— Шарль!
Крик, который она так часто издавала у себя дома, во сне, вырывался теперь из ее груди сам, неодолимый, умоляющий. Пусть он сделает что-нибудь, заберет ее отсюда, или пусть, по крайней мере, ей дадут облегчить душу, объявить о своей безумной любви сборищу любопытных, которые окружали Элизабет, мешали ей вырваться и броситься в первый попавшийся пруд.
Взволнованный Шарль успел уже сделать шаг к алтарю, когда вдруг почувствовал, что его схватили за рукав. За его спиной стоял доктор Пишар.
— Вы с ума сошли, зачем вы явились сюда? Неужели не знаете, как опасно вмешиваться в такие дела?
— Она не одержимая, — прошептал Шарль, — это вы сошли с ума, что притащили сюда больную, не помнящую себя женщину. Это может стоить ей жизни!
Пишар побагровел (ему и так пришлось побороть неприязнь, прежде чем он решил удержать молодого коллегу).
— Но послушайте, почему вы так цепляетесь за свой диагноз, за свои заблуждения? Вы же видите, замуж она за вас не выйдет. Ясно как божий день, что она вбила себе в голову этот бред по дьявольскому наущению. Такая благочестивая, такая приличная женщина…
— Значит, благочестие мешает ей меня любить? — в исступлении выкрикнул Шарль. — А выйдет она за меня замуж или нет, мне плевать с той самой минуты, когда…
