— Возьми в кармане спички и поджигай “дрова”.
Отупелый Валентин непонимающе вращал глазами.
— Поджигай, овца, полосу и держи под кружкой!
Вспыхнул огонек. Камера медленно стала наполняться копотью.
— Гарь, гарь снимай пальцами! — то и дело выкрикивал Бык.
Через несколько минут вода медленно стала закипать.
Бык опустил толстые кривые ноги на пол и удовлетворенно крякнул. Из пакета ложкой он зачерпнул много чая и высыпал в кружку.
Когда чифирь был готов, он сел на железную койку. Но, прежде чем взять кружку, неожиданно вскочил и с размаху ударил Валентина по лицу.
— Ты чё, пидар, думал со мной пить?.. А ну, чеши на парашу, сиди там пока я не освобожусь.
Когда он пил чай, открылась кормушка. В квадрате показалась улыбающаяся физиономия прапорщика.
— А чё, Бык, у него гудок[39] ниче?.. Уже заехал или еще не успел? Хи-хи…
Бык по-купечески дунул на кружку.
— Успею, не переживай, мы с ним только начали любовь крутить.
Он выпил чай и улегся на койку.
— Поди сюда, Валюха. Не посчитай за падло, ложись со мной!
Корольков хныкал возле унитаза. После слов Быка он понял что его ожидает. Дух, который в этих условиях всегда играл главную роль, был у него давно сломлен, и все же он предпринял слабую попытку уговорить уголовника.
— Не трогай меня, Бык. Мне с воли должна прийти посылка, я тебе ее отдам.
— Ги-ги-ги, само собой отдашь, куда денешься? Короче, иди ложись пока я тебя не вырубил.
Словно побитая собака Валентин подошел к койке и сел возле Быка.
— Ложись, ложись. Я последний раз имел девочку лет семь тому назад.
XXI. Упражнения в стрельбе
Побег Харасанова поставил всех на ноги. В СИ-16 приехал генерал Чухнарь, чтоб на месте разобраться и наказать виновных.
Петренко это обстоятельство нисколько не встревожило. Он хорошо знал Чухнаря, да и наказание в его возрасте могло быть только одно — уход на пенсию.
С Чухнарем их связывала старая дружба. В 1946 году, на Буковине, они возглавляли отдел по борьбе с так называемой бандеровщиной.
Работы было много. Излюбленным выражением того времени у них была пословица: “Лес рубят — щепки летят.” “Леса” в Черновицкой области было хоть отбавляй. Что касается “щепок”, их было еще больше. Из зеленой Буковины они перекочевывали в Казахстан, на Печору и еще бог знает куда.
В ожидании Чухнаря Петренко сидел в своем кабинете и теребил пшеничные казацкие усы.
Идею отращивания и ношения этих усов он проводил параллельно с наращиванием демократии в стране. Усы выросли, и вполне приличные для того, чтобы походить на добродушного дядьку, которого, как говорят на Украине, “хоть к ране прикладывай”.
