Но Калыйкан, живая, невредимая, стояла неподалеку от Эшима. Она восприняла пожар по-своему. Ей чудилось, что несчастье — дело рук ее заклятого врага; этот человек, враг, скрытый от нее дымом, исчезает, захватив с собою остатки ее имущества… Ей теперь и в голову не приходило, что она сама виновница своей беды. Ведь с самого утра, приложившись к бутылке, она плохо понимала, что делает. Ей надо было кого-то винить… Но кто же виновен? Пока ей это не было ясно. Ну, а если злоумышленник обнаружится?! Тогда она всем скромникам покажет!
В аиле все были уверены, что Калыйкан сама подожгла свой дом. Разозлилась на то, что ее выгнали из колхоза, устроила пожар, и теперь все у нее окажутся виноватыми! Но многие возражали: ни на кого свалить вину ей не удастся — старик Ашым видел сам, как она поджигала… Другие утверждали, что и бригадир был тому свидетелем — Эшим будто бы выходил в это время из дома Калыйкан.
Никто ей не сочувствовал. Наоборот, некоторые злорадствовали: так, мол, Калыйкан и надо! На многих она клеветала, всем желала зла, пусть теперь расплачивается! Пусть дрожит от холода…
— Надо было ей самой сгореть! Вот Темирболоту теперь худо! Говорят, навсегда останется калекой! Ожоги на руках не заживают, и на лице нет живого места!
— Чудак! Сам виноват! Зачем полез в огонь?
— Как это «зачем полез»? Белек и Олжобай в горящем доме спали! Темирболот пробрался через окно… Пока ребят разыскивал, бак с керосином взорвался!
— Одежда Темирболота, когда он Олжобая из огня выносил, вся пылала! Едва водой затушили!
— А Калыйкан-то про Темирболота сплетни распускала, проклинала его всячески. И Белек его дразнил. Да и он Белека ненавидел! И как это могло случиться, что из-за них Темирболот в огонь полез?!
— Что бы вы ни говорили, со стороны Темирболота это геройство! Он ведь и Белека и Олжобая от смерти спас! Только бы у него самого все прошло, следов не осталось!
В аиле много толковали и о сгоревшем доме Калыйкан и о геройстве Темирболота.
Айкан очень беспокоилась, что Айсулуу по молодости и неопытности станет «не так лечить» Темирболота.
Чтобы ее успокоить, Айсулуу и Жанаргюл съездили в Пржевальск и привезли известного врача. Тот осмотрел ожоги Темирболота и определил: ничего опасного. Айсулуу все делала как надо. Необходимости помещать пострадавшего в больницу нет. Ухаживают за ним дома правильно.
Врач объяснил Айсулуу, как продолжать лечение, и уехал.
Но Айкан не успокоилась. Ей показались подозрительными какие-то непонятные слова, сказанные врачом Айсулуу, настораживало перешептывание односельчан, приходивших навещать Темирболота. Ни о чем другом, кроме болезни сына, она думать не могла. Эта забота преследовала ее, как загнанную косулю пуля охотника. То она видела своего Темирболота с изуродованным шрамами лицом, то представляла себе его без рук.
