— Шайху! — крикнула Амти. В этот момент, будто откликнувшись на зов, Шайху вломился в столовую.
— Спрячьте меня! — сказал он. — Наверное, в вас стрелять не будут!
Это еще почему? Они что меньше Инкарни?
— Где Яуди? — спросила Амти.
— В том-то и дело! — ответил Шайху, судорожно пытаясь подтащить стол к двери.
— Шайху-у-у, выходи. Мы ведь достаточно доверяем друг другу, — голос у Яуди был такой обычный, что Амти подумала — Шайху снова прикалывается. Вот нашел время, как же достал. Но потом Яуди вошла в столовую с ноги открыв дверь. Шайху отшатнулся, упал и пополз к стене. В руках Яуди сжимала два пистолета. Один из них определенно принадлежал Мелькарту, его пистолет всегда можно было узнать — он остался у него со времен службы Псом. Второй принадлежал кому-то из остальных, может быть даже самой Амти.
— Яуди? — спросила Амти.
— Да?
— Ты что сошла с ума?
— Возможно. По крайней мере, я определенно собираюсь его убить.
Яуди выстрелила сначала из одного пистолета, потом из второго, но стреляла она не слишком хорошо, кроме того отдача заставила ее дернуться, обе пули угодили в сторону от Шайху, с отчаянным звоном разлетелась одна из ваз госпожи Тамии.
— Мама! — совершенно по-девичьи запищала госпожа Тамия и ловко метнулась назад, залезла под стол. Может быть, она Инкарни, подумала Амти. Может быть, сейчас она это осознала. К какой еще маме можно было взывать в такой ситуации? Амти заметила, каким ослепительным золотым сияют у Яуди ногти. Амти вспомнила зрачки госпожи Шэа.
— Да за что?! — завопил Шайху.
— А то ты не знаешь, — сказала Яуди и добавила после паузы:
— Это плохо. Потому что я тоже не знаю.
На них с Неселимом Яуди не обращала внимания. Говорила она удивительно спокойно. Не спокойно, как психопат Шацар, а спокойно, как обычный человек, делающий обычное дело.
— Да остановите ее! — крикнул Шайху.
— Может ты что-то не то ей сказал? — спросила Амти. А потом увидела, что Неселим снимает перчатки и крикнула:
— Да не в этом смысле!
— Но Шайху наш друг!
— Яуди тоже!
Амти судорожно думала, что же делать. Да, стреляла Яуди не очень, но если попытаться к ней подобраться, определенно она попадет. Любой бы попал. Что у нее было? Вилка. Да, определенно, Амти, метни вилку.
А потом до нее дошло — у нее была сила, сила к которой Амти так и не привыкла и которую не использовала с момента побега от Шацара.
Она сказала:
— Выруби ее!
Шайху, Яуди и Неселим одновременно спросили:
— Что?
Яуди наставила на ее пистолет, и Амти почувствовала то же вдохновение, вызванное страхом, что и с Шацаром. Слова приходили из ниоткуда, и только говоря их, Амти поняла, что ничего не знала о Яуди. О ее прошлом, родителях, друзьях. Яуди стояла, будто загипнотизированная, но Амти знала — это страх. Страх отупляет, заставляет бездействовать.
