Это была небольшая, но удобно обставленная гостиная, которой обычно пользовалась семья Фосбери. Должно быть, они освободили для Эвана всю анфиладу комнат, достойных маркиза.
– Мисс Кейт Тейлор, мне исключительно приятно представить вас нашим семейным юристам – мистеру Бертуистлу и мистеру Смайту.
– Как поживаете? – Кейт вежливо присела, приветствуя мужчин, одетых в одинаковые коричневые костюмы и от этого похожих на близнецов.
– А это… – Эван обратил ее внимание на пожилую женщину, одетую в линялое синее платье, фасон которого был на пике моды много лет назад. – А это миссис Феллоуз.
Кейт улыбнулась и кивнула ей и неприятно поразилась, когда миссис Феллоуз даже не шевельнулась в ответ, так и продолжала неподвижно сидеть в стеганом кресле и смотреть в окно.
– Катаракта, – шепнул ей на ухо Эван. – Бедная старушка почти не видит.
– О! – Поняв причину такого поведения, Кейт подошла к даме и взяла за руку. – Миссис Феллоуз, для меня большая честь познакомиться с вами.
Эван прикрыл дверь в гостиную.
– Миссис Феллоуз как раз рассказывала о своей работе экономкой в Амбервейле двадцать лет назад.
– В Амбервейле? – Сердце у Кейт замерло. В тот день в Уилмингтоне Эван сказал, что они собираются опросить бывших слуг Саймона, но потом не вспоминал об этом.
Он пододвинул Кейт стул, и когда она, поблагодарив, села, сел сам.
– Скажите, миссис Феллоуз, у моего кузена был большой штат слуг?
– Нет, милорд: только мы с мужем. Мистер Феллоуз уже восемь лет как умер. А еще в то время у нас служил повар и каждый день приходила девушка-судомойка. Белье в стирку отдавали на сторону. Большая часть комнат всегда была на замке. Гостей не принимали. Его светлость и мисс Элинор любили уединение.
– Да, могу представить. – Эван улыбнулся Кейт. – А потом мисс Хаверфорд забеременела, правда ведь?
Такая бесцеремонность, судя по всему, не понравилась старухе, однако она ответила:
– Правда, милорд.
– Потом мисс Элинор родила. Сына или дочь?
– Девочку. – Продолжая смотреть в сторону окна, мисс Феллоуз улыбнулась пылинкам, которые носились в солнечном свете. – Они назвали ее Кэтрин.
В другом конце комнаты мистер Бертуистл прочистил горло. Его пронзительный взгляд уперся в Кейт, точнее сказать – в родимое пятно у нее на виске, потом раздался голос:
– Миссис Феллоуз, вы не помните, имелись ли у ребенка какие-нибудь… особые приметы?
– У несчастной крошки было родимое пятно. Прямо на лице.
Несчастная крошка? Впервые в жизни Кейт была благодарна судьбе за отметину на виске. Если бы у нее губы были из каучука и она смогла бы дотянуться ими до виска, то непременно поцеловала бы родимое пятно.
