– Карапутжан, – в один голос выдохнули Маша и Буч.
– Он самый, – кивнул Чуб.
Карапутжан поражал.
Во-первых, размерами. Город занимал всё пространство пещеры. А пещера, надо сказать, не из маленьких – примерно10 квадратных мулей, никак не меньше.
Во-вторых, архитектурой. Ровные улицы, широкие проспекты, каналы, мосты, зубчатые башни. Даже пирамиды имеются! Ступенчатые, усечённые. Навроде инкских.
Ну и, в-третьих, – иллюминацией! Кто бы мог подумать, что столица такого, казалось бы, дикого народца, как карапуты, может быть так шикарно освещена! И не какими-нибудь там фонарями-лампочками, а Солнцем! Правда, не настоящим, а искусственным. Впрочем, именно эта рукотворность светила и поразила наших героев более всего. Надо же! Искусственное Солнце!
По центру пещеры, под куполом, на толстенном тросу, – словно апельсин на нитке, – висел огромный шар, изготовленный из неизвестного прозрачного материала. Шар сиял, сверкал, светился, заливая пространство пещеры приятным матовым светом.
– Загадка на загадке, и тайной погоняет! – присвистнул Буч. – Скоро я устану удивляться, и отнесусь как к должному, когда узнаю, что карапуты уже давно летают в космос.
– Нам бы МАГ вернуть, – пробурчал Чуб. – А там и с остальными карапутскими секретами разберёмся. Поспешим!
Друзья надвинули шапки на брови, закрыли лица до глаз шейными платками, и, немножко подсгорбившись, чтобы казаться пониже ростом, вошли в город. На карапутов они походили с о-очень большой натяжкой. Но другого выбора у них сейчас не было.
При более близком рассмотрении Карапутжан утерял значительную часть своего величия и очарования. На улицах грязь, проспекты не метены, каналы не чищены, фонтаны не работают. Там и тут, прямо из мостовой, растут сталагмиты, которые раньше, по всей видимости, регулярно счищали, чтобы они не мешали движению. Кирпичи в стенах выщерблены, краска на дверях и окнах практически везде отколуплена. Повсюду царит какая-то неухоженность и общая запущенность.
– Не вяжется всё это с техническими диковинами и величественной архитектурой, – обращаясь к спутникам, прошептал Буч.
– Да, – согласился с товарищем Чуб. – Такое ощущение, что карапуты здесь гости, а не хозяева.
– Очень, надо признать, неряшливые гости, – добавила Маруся.
– Тс-с-с, – приложил палец к губам Чуб, призывая всех к молчанию.
Повод замолчать имелся. По улицам столицы на громадной ящерице с пупырчатой шкурой мчался глашатай. Надрывался во всю мощь лёгких:
