На тележке, которую везли юноши, в небрежной позе лежала женщина, прикрытая вуалью, осыпанная драгоценностями. Между своих ног она водила взад и вперед блестящим крестом.
Филипп и Оливье закрыли от отвращения глаза. За носилками тащилась группа безобразных существ, чудовищ, созданных рукой человека. Они держали палки и дубины, усеянные шипами.
Когда все вошли в круг, пение возобновилось. Вновь прибывшие тоже получили по миске горячей жидкости.
«Они, наверно, опускают туда раскаленный меч», — подумал Филипп.
Епископ поднялся на возвышение. За ним последовали старуха с ребенком на руках и женщина, закутанная в вуаль, несшая запачканный кровью крест. Все более возбуждаемая, толпа хлопала в ладоши. Схватив протянутый одним из монахов меч, епископ вспорол платье женщины сверху донизу. Вид прекрасного, полного и белого тела, с готовностью выставленного напоказ, вызвал радостные крики. Эти полуголые существа, казалось, не страдали от холода.
Женщина легла на возвышение, раздвинув ноги, открыв взглядам свою вагину. Пение становилось все громче, все безумнее. Изо ртов выступала красная пена, блестящие глаза дико вращались, волосы вставали дыбом. Ноги и руки тоже двигались, как бы наделенные собственной жизнью. От группы людей шел запах гниения, испражнений, ладана, смешанный еще с каким-то сладковатым, вызывающим тошноту запахом.
Старуха обнажила ребенка, протянула его епископу, взявшему младенца из ее рук. Это был мальчик месяцев шести от роду. Ребенок бился, громко кричал. Один монах протянул золотую дароносицу, украшенную драгоценными камнями.
Прижавшись друг к другу, Филипп и Оливье как зачарованные наблюдали за происходившим. Они были как бы парализованы, не могли сделать ни единого движения. Они молча, беспомощно присутствовали при этом немыслимом представлении.
В одной руке епископа оказалось отточенное лезвие. Другой рукой он держал ребенка за ноги.
Установилась глубокая тишина. Толпа выдохнула «ух!», когда епископ погрузил лезвие в живот ребенка и медленным движением вскрыл тельце. Маленькая жертва обрызгала кровью священническое облачение и лица некоторых присутствующих. Дымящиеся внутренности со слабым шумом упали на живот женщины. Она схватила их обеими руками и стала с наслаждением размазывать по себе. Держа маленькое тело за шею, епископ вскрыл грудь и собрал текущую кровь в дароносицу. Когда упала последняя капля крови, он вырвал сердце и бросил труп толпе.
Оливье потерял сознание. Филипп закрыл глаза, его вывернуло.
