— Валентина-а-а! — раздалось ближе.
По тропинке, от разбросанной по косогору деревни, бежала девчонка. Съехав по накатанному мальчишками ледяному желобу в глубокий кювет, выбралась на дорогу. Встала перед Валькой: ростом с колодезный сруб, на голове намотан старушечий шерстяной платок, на плечах — нейлоновая куртка колом, в руках — сетка с кульками:
— Валентина, ты уезжаешь? Ты — надолго?
— Не знаю.
— А мы приходим с бабушкой, а тебя нет, — говорила девчонка, заглядывая Вальке в лицо. — Дядя Саша сказал, что ты на дорогу подалась. А нам ничего не сказала…
— Чего говорить-то? Снялась да поехала. Я — птичка вольная.
— Тебе вот бабушка в дорогу собрала, — девчонка, поежившись, протянула сетку. — Возьми.
Валька покосилась на кульки, шмыгнула носом:
— Пенсию, что ль, бабка получила?
— Не, тетя Клаша угостила. К ней сын из Ленинграда приехал.
— С гостинчиком, значит, приехал? Ишь ты, молодец какой! — Валька по-мужицки цыкнула сквозь зубы, вытерла рот рукавом. — А ну, давай домой! Нечего на ветру торчать. Тащи подарочки бабке да тете Клаше обратно.
Девчонка отдернула руку, жалостливо посмотрела на вздернутые Валькины плечи:
— Поела бы…
Валька растерянно взглянула на нее, раздраженно мотнула головой:
— Не пропаду. Вали домой, кому сказала! — пихнула руки поглубже, зашагала по дороге.
Девчонка, пропустив ее слова, засеменила следом:
— Валя, ты в Москве будешь?
Валька молчала. Потом, не оборачиваясь, буркнула:
— Не знаю. Может, буду.
— Валя, привези мне кубик Рубика.
Валька, не отвечая, шла по дороге.
Впереди послышался звук мазовского мотора. Истерично свистя турбонаддувом, машина лезла в гору. Вот показалась ее синяя с белым морда, заляпанный грязью брезент с надписью «Совтрансавто». Шофер переключил передачу — и грузовик ходко побежал вперед.
Валька выпростала из кармана руку, коротко махнула тускло отсвечивающему ветровому стеклу. Машина заморгала правым глазом, стала тормозить.
Распахнув дверцу и вскочив на подножку, Валька обернулась. Девчонка стояла, опустив руки, и, часто мигая, смотрела на нее.
Валька нахмурилась. Потом крикнула:
— Привезу я тебе кубик, привезу… Ну, чего ты? Иди домой, не мерзни тут. Бабку поцелуй. Скажи: сытая я…
Шоферов было двое. За рулем сидел крепкий парень в солдатской шинели без погон и с отрастающей после армии шевелюрой. Второй — мужчина средних лет с аккуратным круглым животиком, гладкими подрагивающими щеками и глазами, спрятанными в бесчисленных складках слоистых век и мешочков: остались только щелки, в которых жили зрачки, напоминавшие круглых, черненьких, бегающих туда-сюда насекомых; сейчас эти насекомые с любопытством уставились в сторону пассажирки.
