— Поль? — заинтересованно позвал Рауль. — Ты стоишь или падаешь?
— Стою. — Я оторвался от косяка и уверенно сказал: — Его ограбили.
На такое безапелляционное заявление Рауль выгнул брови и тоже присмотрелся к убитому пристрастно.
— Кошелек срезан, — подтвердил он.
— И оружия при нем нет. Ни колец, ничего. Одежда выглядит так, будто его обыскивали, колет не просто расстегнут, пуговицы сорваны.
— Тот, кто это сделал, не мог не перемазаться по уши, — заметил Рауль, медленно кивнув, будто что-то мысленно пометив в блокноте.
Вот именно. Потому мне и понадобились все эти мелочи, чтобы доказать себе самому, что это был не я.
— Следов, ведущих в дом, нет.
Рауль слегка улыбнулся и искоса глянул на меня. Не сговариваясь и не наступая на испачканные ступеньки, мы перемахнули через невысокие перила, спрыгнув по обе стороны от крыльца, и подошли к покойнику с другой стороны. Рядом в земле были прорезаны узкие короткие щелки.
— Похоже, кто-то чистил здесь нож.
Рауль пожал плечами.
— Не проще было вытереть о его же одежду?
— Может, в темноте плохо было видно, где еще осталась не испачканная ткань.
Рауль осмотрел дорожку.
— Земля утоптанная, кровью никто нарочно по дороге не капал.
Мы двинулись по дорожке к выходу. Калитка была не просто открыта, но и настежь распахнута.
— Да это просто наглость какая-то, — покачал головой Рауль.
— Странно, что молчала собака. — Посмотрев в сторону конуры, я убедился, что это вовсе даже не странно. Несчастный пес лежал на боку с высунутым языком, открытые глаза мутно глядели в пустоту, но пес дышал и даже тихонько вяло ворчал, выглядел он будто с жестокого похмелья. А ведь, пожалуй, он был в таком состоянии уже тогда, когда тут блуждали мы с Огюстом. Все-таки, для порядка, ему следовало бы тогда пошуметь.
Калитку мы закрыли, от греха, и вернулись в дом тем же манером, что и выбрались — через перила. Внизу уже собрались абсолютно все, — наспех одетая растрепанная Диана не расставалась с пистолетом, — и встревожено пересчитывали друг друга. Кто-то пытался возражать, но едва мы вернулись, отец, уже совершенно проснувшийся и, как обычно, мысливший стратегически, велел нам с Раулем, раз уж мы начали и уже видели и знаем больше остальных, вместе с мэтром Гастоном осмотреть весь дом, тогда, как остальные должны были никого пока не выпускать. Кроме зятя мэтра Гастона, отправившегося за священником и за местной стражей. Мысль о неслучайности произошедшего, пока мы тут находились, явно настигла не только меня.
