— Я тебя не об этом спрашиваю! — закричал рыцарь. — Я спрашиваю: почему ты должен меня убить? Ты ведь говорил, что не можешь есть мясо!
— Не могу, — согласился Дракон. — Но есть одно «но». Дракон, как и человек, отличается от зверя тем, что убивает не только для пропитания или самозащиты, но и в других, недоступных пониманию зверя целях.
— Например?
— Например: из мести.
— За что?
— Ты можешь есть жареную картошку с салом, а я — не могу.
— Убить — за ЭТО?
— А разве мало? — брови Дракона удивлённо поползли вверх. — Запомни, человек: есть вещи, за которые стоит убивать, и картошка с салом — одна из них…
8
— Последнее желание? — поинтересовался Дракон, одним движением чудовищного когтя освобождая рыцаря от пут. Брадисхольм тихо застонал, разминая затёкшие конечности, задумался. Выхода нет, Дракон его не отпустит даже за всё золото мира — жадность драконьего племени до презренного металла общеизвестна, но даже всё золото мира не сделает больной желудок здоровым. Как Дракон назвал себя: теоретик? Теоретик. Хм-м…
— Может, хочешь чего-нибудь съесть? — предложил Дракон от чистого сердца. — Ты только скажи — я мигом сготовлю! Вот, например: дикий кабанчик потрошится, набивается лесными орехами пополам с фаршем из голубиного мяса, всё это жарится на медленном огне до готовности…
Теоретик, теоретик… А-а, была не была, решил рыцарь, хуже не будет. Попробуем.
— Нет, — изобразил печаль Брадисхольм, благо особо стараться не пришлось — приближение смерти мало у кого вызывает радость. — Благодарю тебя, сэр Дракон, но я вынужден отказаться…
— Ты уверен? — засомневался Дракон, у которого от собственного рассказа давно текли слюнки.
— Абсолютно уверен, — заверил монстра Брадисхольм. — Но кое-что ты мог бы сделать, сэр Дракон, дабы облегчить мне прощание с жизнью…
— И что же это? — в глазах Дракона зажёгся огонёк интереса.
— Мне стыдно признаться… — начал рыцарь. — Но… не мог бы ты… из уважения к нашей едва не возникшей дружбе…
— Ну-ну, — подбодрил Дракон.
— В моей седельной сумке остался один портрет. Я очень хотел бы перед смертью увидеть его, попрощаться…
— Возлюбленная? — деловито поинтересовался ящер. Рыцарь усилием воли вызвал прилив крови к щекам.
— Не стесняйся, — сказал Дракон. — Здесь все свои.
— Нет, — покачал головой рыцарь. — Не совсем…
— О-о! — вдруг морда Дракона расплылась в понимающей усмешке. — Значит: возлюбленный!
— Бог с тобой! — замахал руками рыцарь, краснея уже по-настоящему. — Мы такими делами не балуемся…
