Дар Сатаны | страница 5
— Кто же вы? — повторил уже явственнее свой вопрос Федор Андреевич.
— Я? Карл-Эрнест-Иоганн-Фридрих Пфейфер. Фридрих Пфейфер, аптекарь.
— Как вы попали сюда?
— Я? Я тут шестнадцать лет! Мне нет покоя. О, шестнадцать лет! Биль здесь много людей, глюпых людей. Я ходил на всех. Все боялся. Глюпые люди! Ви мне будете помогайть, я вам. Я от вас покой иметь буду. О, шестнадцать лет… на ногах… здесь… ужасно!.. — И в крошечной комнате послышался как бы вздох.
— Как же я дам вам покой? — спросил Федор Андреевич и опустился на подушки, приняв полулежачее положение.
— Ви вынимайть меня! У меня есть штук! О, какой! Я буду открывайте вам, а вы меня — вон.
— Откуда?
— Здесь! Шестнадцать лет здесь… Карл Иваныч Шельм… о, самый настоящий Шельм! У него аптек, хороший аптек на Гороховой, и он — таракан! О, хитрый шельм!..
— Я ничего не понимаю, — с недоумением произнес Федор Андреевич.
— О, это длинный историй. Я вам буду рассказывайте Вот…
В это время где-то за стеной часы глухо пробили три, и старичок вдруг заволновался. Очертания его стали бледнеть, расплываться; вместо старичка появилось бледно-светящееся облако, которое медленно растворилось в воздухе…
Раздался оглушительный звонок, от которого Федор Андреевич проснулся и вскочил с постели. Зимнее солнце ярко светило в его окошко. Он было взглянул на часы. Стрелки показывали 10. Наскоро накинув на себя пальто, заменявшее ему халат, Федор Андреевич отворил дверь и впустил дворника, которого вчера еще договорил прислуживать по утрам, а потом снова лег в постель, чувствуя, что не выспался. Сон или видение продолжало как-то странно беспокоить его.
По коридору стучали сапоги дворника, из кухни доносилась его возня с самоваром. Потом он вошел в спальню с охапкой дров, уложил их в печь и, присев на корточки, стал разжигать поленья.
— Послушай, — заговорил Федор Андреевич: — тебя как звать?
Дворник обернул к нему свое молодое безбородое лицо и ответил:
— Иван!
— Скажи, пожалуйста, Иван, отсюда давно съехали прошлые жильцы?
— А што? — и Иван как-то странно взглянул на Федора Андреевича.
— Да так спрашиваю. Давно?
— Месяц, как съехали.
— А долго жили?
— Жили неделю… задаток зажили.
— А раньше были жильцы?
— Были.
Дворник отвечал как-то неохотно и каждый раз после ответа с удвоенным старанием начинал дуть в печку.
— И жили тоже неподолгу? — продолжал допытываться Федор Андреевич.
— Всяко было…
— Ну… самое большее?
— Месяц жили.
— А больше?
— Больше не жили.
— Почему же уезжали?