— Вы видели некролог? — пролаяла она.
— Я… — Я порылась в каше из сломанных мелков и салфеток, заскорузлых от пролившегося сока, на дне моей большой квадратной сумки с логотипом радиостанции и вытащила записную книжку в розовой сверкающей обложке с картинкой «Привет, Китти!». Книжечка принадлежала Софи — единственное, что я смогла найти в спешке.
— Не-кро-лог, — продиктовала Лора по слогам, словно я только что перенесла лоботомию. — Читали, что пишут сегодня так называемые официальные источники?
Она швырнула оскорбительные страницы с кофейного столика мне на колени.
«Убита мать семейства из Коннектикута, писатель!» — заголовок на две колонки. «Катерина Кавано, проживавшая в Коннектикуте, работавшая в редакционном отделе журнала „Контент“ над колонкой „Хорошая мать“, за подписью консервативного социального критика Лоры Линн Бэйд, была обнаружена мертвой в пятницу в своей кухне. Миссис Кавано, тридцати шести лет…» — и это было все, что я успела увидеть до того, как Лора Линн выхватила газету у меня из рук.
— Не читайте это! — выкрикнула она, стиснув зубы и сверкая маленькими глазками. — Ложь и чепуха, типичная либеральная клевета. И лажа. Мой юрист уже связался с сотрудником, который занимается жалобами — ах, извините! — ее хриплый отрывистый голос до краев налился сарказмом, — с лицом, которое занимается жалобами. Ведь все мы сейчас должны говорить языком, нейтральным к полу. Верно?
Она откинула назад голову, выставив на обозрение тощую шею с выступающими жилами, и издала звук, который с экрана телевизора сходил у нее за смех.
— Как долго Китти Кавано, работала с вами?
— Пять-шесть лет.
Я занесла информацию в блокнот.
— При каких обстоятельствах вы встретились с ней?
— Нас познакомил Джоэл Эш, главный редактор «Контента». Он был профессором в Хэнфилде и очень хорошо о ней отзывался. Мы встретились и поговорили, она показалась мне достаточно умной и способной. Так все и получилось. Ну, что еще?
Я выпалила первое, что пришло на ум:
— А где ваш сын? Он спит?
— Он в парке, с моей мамой. Она сидит с ним, когда я работаю.
Лора задрала подбородок и прищурилась, как бы бросая мне вызов, если я сочту ее лицемеркой.
— Понятно.
— И когда я в разъездах. Раньше я часто брала его с собой — когда он был маленький, с ним было проще — а теперь это сложно. В прошлом году я отсутствовала дома через каждые два дня на третий. Вот почему Китти устраивала меня идеально, — добавила Лора Линн. — Я поставляла политику, идеологию, интригу. Она добавляла детали. Всю эту домашнюю неразбериху. Грязные пеленки, слюни.
