— Входите! — скомандовала Лора, вцепившись в мою руку и втаскивая меня в облако лака для волос смешанного с кисловатым кофейным дыханием.
Она провела меня в гостиную с высоким потолком и минимумом мебели — все из кожи и металла, с такими же острыми углами, как и она сама.
— Садитесь!
И я примостилась на край белого замшевого двухместного диванчика. На стенах вместо картин висели целых три плоских телевизионных экрана. По бокам от пола до потолка тянулись книжные полки, заставленные томами в твердых переплетах. Все влиятельные консервативные имена: Энн Коултер и Пегги Нунан, Билл О’Рейли и Шон Ханнити, оба Майкла (Медвед и Саваж) и сотоварищи Лоры (Инграм и Шлессингер).
Я в изумлении уставилась на книги, к каждой из которых был приклеен желтый листочек, на каждом листочке написаны две цифры и слова «Как высоко» и «Как долго».
— Список бестселлеров «Нью-Йорк таймс», — пояснила Лора. — Отслеживаю изменения.
Я осмотрелась в поисках следов детского пребывания — надувные креслица, манеж со всякими прибамбасами, диванная подушка со следами рвоты — всего этого не было и в помине. Зато там был большой портрет ее отца, Бо Бэйда, на фоне американского флага.
В расцвете своей карьеры Бо Бэйд, с седеющими волосами и стальным взглядом, владел двадцатью восемью газетами по всей стране, и каждая из них стремилась быть правее прочих. Он ужинал с президентами и консультировал сенаторов вплоть до своей кончины в постели семидесяти восьми лет. Как оказалось, Бо Бэйд делил постель с дамой, которая, к сожалению, не была его супругой.
Я заканчивала школу, когда он дал дуба, и хорошо помню, каким праздником стало это событие для ведущих ночных ток-шоу. Слухи — ничем не подтвержденные, но от этого не менее упорные — гласили, что он не просто испустил дух, возлежа на другой женщине: в этот момент на нем были ее туфли на высоких каблуках.
— У меня есть двадцать минут. — Лора сделала вид, будто сверилась с золотыми часами на тонюсеньком запястье. — И прежде чем мы начнем, я бы хотела прояснить кое-что: Китти Кавано не была моим писателем-невидимкой. Мы работали вместе. Эти чертовые гребаные блоггеры представляют дело совсем не так! Не удивительно — «Таймс» подает информацию совершенно не в том свете, мой юрист уже готовит иск о прекращении противоправных действий…
Она остановилась перевести дыхание и выхватить баночку диетической колы из ведерка для льда с монограммой «ЛЛБ», стоявшего на кофейном столике из хромированного металла и стекла.
