– Да, я позабочусь об этом.
Спустя пару минут они покинули деловой центр города, и вскоре въехали в подземный гараж высокого дома Маркуса, расположенного на восточной набережной. Рэй набрал код личного лифта музыканта. Достигнув 30-го этажа, они увидели, что Маркус вышел в фойе встретить их.
– Спасибо, Рэй.
– Без проблем, босс.
Рэй поставил футляр с гитарой, который держал в руках. Эвери настояла на том, чтобы самой нести вторую.
– Позвоните мне, когда надо будет отвезти его обратно.
Маркус кивнул и повернулся к Эвери.
– Как прошло утро?
– Отлично, – ответила она, посвятив его в детали.
С тех пор как Маркус вернулся в Ванкувер несколько месяцев назад, в его квартире мало кто бывал. Последние десять лет Лос-Анджелес был его домом, по крайней мере, номинально. В действительности, это было лишь временное пристанище в те дни, когда он был не в себе, что случалось не так уж часто. Трезвый Маркус не вписывался в компанию так называемых друзей, которые были у него в том мире притворщиков. Он говорил себе, что все это неважно. Коренные канадцы не принадлежали тропическому климату Лос-Анджелеса, поэтому Маркус был рад вернуться на родную истоптанную землю.
Маркус обратил внимание, что Эвери немного нервничает, стоя в холле. Его правая нога немного тряслась, будто ему надо было в туалет, и он не выпускал из рук свой футляр с гитарой. У них не будет эффективной работы, если чувак не сможет расслабиться. Желая снять напряжение, Маркус спросил:
– Хочешь что-нибудь выпить или перекусить?
– У тебя нет случайного горячего чая? – Эвери попыталась дыханием согреть свои холодные руки. – Ванкувер, как оказалось, холоднее Нью-Йорка.
– Да, вообще-то есть. Ты любишь Ройбуш?
– Да, люблю. У меня есть подруга из Кении, Сангита, она еще в Нью-Йорке впервые познакомила меня с этим чаем. А ты?
– О, мне кажется, что я всегда любил горячий чай. Говорят, он полезен для связок. Он, наверно, полезен для здоровья, содержит антиоксиданты и прочую ерунду.
Маркус направился в современно обставленную стильную кухню.
– Чувствуй себя как дома. Я сейчас вернусь.
Эвери вошла в гостиную, ожидая его возвращения, и чувствовала себя не в своей тарелке. Холл был огромным и занимал, видимо, половину площади этого этажа. Квартира была мужской, ультрасовременной, обставленной дорогой мебелью. Ни одной подержанной вещи. Огромный кожаный секционный диван белого цвета занимал большую часть пространства гостиной. Сборные мягкие части были серого цвета, а подушки отдавали бежевым оттенком. Все вместе это напоминало выставочный зал мебельного магазина Кантони.
