– Э! – испуганно вскрикнула Милида.
Дарник оглянулся. Стоявший в трех саженях пентарх, размахнувшись, метнул в него копье. Вот когда пригодились отроческие навыки по перехвату чужих сулиц. Сделав быстрое, почти машинальное движение рукой, Рыбья Кровь ухватил копье позади наконечника. Второе поднятое для броска копье выбил кистенем у другого стратиота Янар. Не ожидавшие такого отпора ромеи на секунду опешили. Дарник опустил копье как случайную палку, повернулся снова к коню, затем с внезапным разворотом, так чтобы противник не успел среагировать, метнул копье назад в пентарха. Бросок был точен – копье угодило пентарху в шею, прямо над кромкой чешуйчатого доспеха.
– Не стрелять! – заорал князь по-готски, видя, как варагесцы уже натягивают луки.
В следующее мгновение вся их ватага скакала прочь.
Эта стычка порядком обескуражила Дарника. Вместо красивого хвастовства собой и своим успехом все получилось прямо наоборот. Для ромеев он по-прежнему не только не князь, а самый низкий предатель, какой может быть, еще и убийца их пентарха, чего они точно никогда не забудут. Ему просто не надо было спешиваться, а спокойно, на расстоянии дожидаться прибытия Карикоса. С ним бы они как-нибудь да сумели бы до всего, до чего нужно, договориться.
Он осторожно глянул на своих спутников. Рагинар перехватил его взгляд, сразу заулыбался и прямо на ходу стал показывать, как князь ловко перехватил копье и с разворота метнул точно в цель. Все остальные тоже с восторгом смотрели на Дарника, вполне разделяя восхищение брата Милиды.
Ничего не оставалось, как воспользоваться всем этим. Переведя коня на шаг, Рыбья Кровь жестом подозвал к себе Янара.
– А ты молодец! – Перегнувшись, князь дружески потрепал Янара за плечо. – А еще не хотел быть главным телохранителем. Быть тебе княжеским полусотским, – и громко добавил по-хазарски: – Слава молодцу!
Возбужденные хазары, подъезжая, радостно хлопали сотоварища по плечу.
– А ну все вместе: слава молодцу! – скомандовал им князь.
– Слава молодцу! – повторили они за ним.
– А теперь и все остальные! – Рыбья Кровь сделал повелительный знак рукой.
– Слава молодцу! – прозвучало из двадцати восторженных глоток непривычное и для половины непонятное, но от того не менее торжественное восклицание.
Жена Янара так вообще бросилась целовать своего доблестного мужа.
Отъехав от лагеря версты на полторы, Дарник приказал поворачивать коней на восток. Он собирался, обогнув лагерь, выехать к морю, а там уже вдоль берега разыскать речушку, ведущую к Утесу. Но не проскакали они и версты, как намерение князя вновь изменилось. После одной неудачи стоило ли доискиваться другой – ведь неизвестно, что ждет его там, на Утесе, может, никого и в живых уже нет, или все в таком состоянии, что лучше их посторонним людям не показывать?
