, только сегодня и только у нас. Боюсь, этот опыт необратим. Теперь ты знаешь, что сознание – реальность более мощная, чем то, что ты до сих пор называл реальностью.
Генерал внимательно слушал.
– А Змей, которого ты увидел во время занятия, был сделан из того же материала?
Действительно, красно-зеленый Змей был таким же плотным и тяжелым, как и Голубой Змей Каньона.
Что-то щелкнуло в моем сознании. Я отчетливо ощутил, что есть реальность видимого мира, легкая, но неподатливая, есть пластичная реальность воображения и реальность плотного сознания, формой которого и были оба Змея.
– А как Кобра? – внезапно спросил Генерал.
– Забилась в палатку и плачет.
– Приведи ее сюда.
Сначала я почувствовал раздражение. Эти сволочи, «колдуны проклятые», довели девушку до нервного срыва, а теперь, видите ли, и навестить ее не хотят!
Трудно, что ли пройти полтора километра к ее палатке? Но вдруг я понял, что Генерал не хочет, чтобы его кто-нибудь видел.
Наверное, мои чувства отразились на моем лице – Генерал сказал:
– Да. Я не хочу, чтобы меня здесь видели.
Я поплелся через лес к Кобре. Она действительно сидела в палатке и вытирала слезы.
– Я боюсь сойти с ума, – прошептала она.
Я обнял ее и повел к Упырю и Генералу. Она дрожала всю дорогу и прижималась ко мне при каждом шорохе.
Генерал уложил Кобру на пол шалаша спиной вверх, обнажил ее спину и прощупал позвоночник. Он произвел нечто вроде массажа, оттягивая кожу и разминая ее своими цепкими пальцами. Потом усадил Кобру перед собой, вытащил из кармана своей клетчатой рубашки пробирку с тонкими иголками, вынул иглу и медленным вкручивающим движением воткнул ее Кобре в переносицу. Кобра сидела неподвижно, потом глаза ее закрылись и через четверть часа она уже дремала, прислонившись к стенке шалаша.
– А ты выпей вот это.
Генерал извлек из лежавшего в углу рюкзака маленькую бутылочку, влил ее содержимое в чашку и вручил мне. Я выпил. Это был терпкий горький густой настой какой-то травы. Через некоторое время я почувствовал, как рассасывается лихорадочная тревога и приходит спокойствие.
– Тебе с Коброй действительно нужно отдохнуть пару деньков, – сказал Генерал, – пусть все уляжется в ваших умах.
Он повернулся к Кобре, вытащил иголку. Кобра проснулась. Она выглядела свежей и отдохнувшей. В ее теле опять появилась волнующая гибкость.
Мы разошлись по своим палаткам. Локка ушел на берег, а я вновь погрузился в переживания предыдущих дней.
Я не хотел быть обманутым, но и не хотел терять открывшийся мне мир. И мне совершенно не хотелось терять расположение
