Женщины регулярно обесценивают переживания других женщин, их увлечения, ценности, мировоззрение. Потому что хотят показать, что они выше этого, что они умнее «телочек». Для этого они транслируют гадкие шуточки про блондинок, женскую логику и обезьяну с гранатой. Такова тактика выживания в «мужском» мире.
Журналистика, кино, литература — это очень сексистские и маскулинные страты. Для того чтобы там преуспеть, абстрактной женщине придется сожрать много говна. Гораздо больше, чем абстрактному мужчине. Чтобы ее уважали подчиненные мужского пола, женщина должна держаться с ними во много раз более жестко, нежели начальник мужчина. Только для того, чтобы ее воспринимали всерьез. От женщины все время ждут, что она оступится. Ей всегда приходится демонстрировать супербойцовские качества и жрать говно. А когда ты жрешь говно, тебе не очень нравится его вкус, поэтому ты выстраиваешь себе психологические защиты, которые позволяют убедить себя, что ты вовсе и не жрешь говно. К тому же ты‑то ведь всего добилась, а вокруг ходят какие‑то жалкие беспомощные женщины. И ты относишься к ним снисходительно или даже презрительно. Ты их не уважаешь. В твоей среде принято их не уважать. Если ты начнешь уважать этих женщин, все увидят, что ты не «баба с яйцами», которую они боятся и уважают, а просто типичная баба. Я не в первый раз замечаю, что взрослые известные женщины, которые чего‑то добились в своей области, не любят феминисток. Их много. Коллективная Татьяна Толстая.
Почему это происходит? Они сожрали все это говно, пока карабкались к вершине, а феминистка приходит и говорит — я это жрать вообще не собираюсь. И им кажется, что это читерство. Так феминистки ставят под сомнение всю систему ценностей, в рамках которой существуют эти женщины. Обидно. Зря жрали, что ли?
Читерство — мошенничество в компьютерных играх и не только.
Повинуясь такой логике, самыми рьяными сторонницами женского обрезания становятся женщины.
Женское обрезание — операция, состоящая в удалении или травмировании частей женских гениталий. Удаляют головку, захватывая тело, клитера, а также малые половые губы. Операция проводится без медицинских показаний.
Женщина, воспитанная в мизогинном обществе (а другого‑то и нет), впитывает его установки, интернализирует их и транслирует их на девочек не только потому, что ей трудно самостоятельно выработать иные установки, немизогинные, но еще и потому, что, признавшись себе, что жизнь могла бы быть другой, она перечеркивает ценность собственной жизни. Она уже прожила с этими установками, в презрении к собственному полу — неужели кто‑то может и будет жить по‑другому?! Психологически это трудно допустить. Женщины жестоки по отношению к другим женщинам, как они никогда не бывают жестоки в отношении мужчин. Общество практически не оставляет нам шансов поступать иначе.
