— Можешь быть спокоен, он будет владычествовать!
Нарцисс изумился и огорчился:
— Ты ошибаешься! Это всего лишь товарищ по играм императорского сына, Тит Флавий. Британник — это тот, второй.
Однако предсказатель стоял на своем:
— Я не вижу, чтобы Британник когда-нибудь мог стать правителем. Что же касается Тита, то здесь я не сомневаюсь!
Итак, и предсказания не давали Нарциссу надежд. Слишком много выпало на его долю неудач и разочарований. Вольноотпущенник чувствовал усталость, сделался нервным, ему начали докучать резкие подагрические боли. Влажный климат Рима и окрестностей был ему противопоказан. Требовался длительный отдых, хорошее лечение. Нарцисс, однако, не желал отдаляться от столицы. Наконец после долгих проволочек он решил отправиться в городок Синуесса, на рекомендованные врачами теплые минеральные воды. Свою роль сыграло и то, что Синуесса от Рима находилась на расстоянии около ста миль в южном направлении, располагалась на границе Лациума и Кампании, горы там подступали к самому морю, и путь до нее занимал всего один день.
Нарцисс отправился туда поздней осенью 54 года с тяжелым сердцем. Его беспокоило положение в Палатине, дурные предчувствия еще более усиливал страх, вызванный появлением кометы. Каждую ночь комета всходила на северной стороне небосклона, грозная и кровавая. День ото дня она поднималась все выше и выше, к середине небесного купола. В городе ходили всяческие слухи и из уст в уста передавались пророчества, вселяющие тревогу.
И в самом деле, расторопный вестник одолевал путь от Рима до Синуессы за один день. Но и этот срок оказался недопустимо долгим, поскольку 14 октября Нарцисс получил известие о смерти властителя, а вслед за тем был арестован. Канцлер государства, один из богатейших людей империи, в мгновение ока вновь стал тем, кем был много-много лет назад, — рабом.
Несмотря на полную внезапность происшедшего, Нарцисс успел преподнести Агриппине неприятный сюрприз — единственный и последний, на какой был способен. Чуть ли не в минуту ареста он сжег наисекретнейшую корреспонденцию императора. Она постоянно была при нем, даже здесь, на водах Синуессы. Тем самым он лишил Агриппину удовольствия узнать, кто шпионил за ней, писал на нее доносы. Он также не позволил ей ознакомиться с компрометирующими делами и делишками самых крупных сановников. Сколько блистательных процессов можно было бы возбудить на основе этого тайного архива! Как ловко удалось бы играть на взаимной вражде обвиняющих друг друга сенаторов! Трудно возводить здание новой власти без прочного фундамента старых доносов.
