Илайза посмотрела на отца и улыбнулась. Какой чудесный человек! Всегда проявляет к ним одинаковые любовь, заботу и гордость.
— Как интересно! — воскликнула Маргарет. — О, мисс Адер, вы должны нарисовать что-нибудь для меня.
— Ну… — Илайза с трудом подбирала слова. — Я бы с удовольствием, леди Маргарет. — О, какой это был бы замечательный день, если бы не присутствие леди Доз…
И странный взгляд Дейвида Тернберри на его друзей.
Дейвид внезапно указал на картину «Шторм»:
— Такой я помню воду, когда упал в нее! Казалось, у ветра есть руки и ноги — он поднял меня и столкнул с корабля. Да, вы знаете, леди Доз, что ваш пасынок был с нами в тот день?
Илайза с радостью увидела, что женщина напряглась, как стальная пружина.
— Нет, я этого не знала. Но я уверена, что мистер Адер и лорд Эйври согласятся со мной — никому из вас, молодые люди, не следовало выходить в море в такую погоду.
— Мистер Адер тоже был в море, — вежливо указал Дейвид.
— Возможно, мой отец страдает морской болезнью в замкнутом пространстве, но он отличный моряк, — сказала Илайза. Она была рада видеть, что леди Доз смущена, однако почувствовала, будто что-то темное, как грозовая туча, внезапно опустилось на прекрасный день. — Но должна сказать, — добавила Илайза, — что, может быть, наш дорогой отец даже выиграл от несчастного случая с Дейвидом, ведь это позволило ему познакомиться с вами.
— Конечно. Серебряная кайма на облаке, — кивнул лорд Эйври.
— Светло-голубое с более глубокими оттенками. — Леди Маргарет вновь повернулась к Илайзе: — Вы ведь подбираете одежду для вашей сестры в соответствии с ее цветами, не так ли? Вам нужно сделать то же самое для меня. Думаю, голубое подойдет, верно?
— В самом деле — ведь у вас голубые глаза. — Илайза вновь ощутила тепло. Леди Маргарет была доброй, говорила с ней просто, без всякой снисходительности.
Внутренне Илайза содрогнулась. Эта молодая женщина, вероятно, станет женой человека, которого обожает ее сестра!
И все же это был прекрасный день. А все благодаря упрямству и безрассудству Кэт. Ей следует благодарить сестру.
И конечно, молиться, чтобы ее день был таким же прекрасным.
* * *
— В пустыне вам придется ездить верхом, — предупредил Хантер.
— И я буду ездить, — ответила Кэт.
Ей показалось, что в его взгляде проскользнула усмешка.
У него были очень необычные глаза — вроде бы карие, но настолько темные, что казались почти черными. Но в действительности они были не карими, а темно-синими. И как Хантер их использовал! Он мог смотреть на кого-то с таким презрением, что оно обжигало кожу. И тем не менее его эмоции адресовались скорее самому себе, чем другим. Напрасно Кэт думала, что теперь он наслаждается ее смущением.
