Сказать, что Джаспер вздохнул с раздражением – все равно что назвать ливень дождиком.
– Нет ничего постыдного в том, чтобы принять помощь, если она нужна.
Дориан хмуро протянул ему свитер.
– Ладно, – процедил он сквозь зубы.
Джаспер взял свитер из рук Дориана и так бережно, что Айви даже удивилась, помог Дориану его надеть. Айви уже подумала, что все закончится мирно, как вдруг Джаспер сказал:
– Вообще-то раздеваю я куда лучше, чем одеваю.
Дориан поперхнулся. Шея его медленно покраснела, неправдоподобно белые щеки залились румянцем. Айви стало его даже жалко. Она и сама краснела так же густо. Глядя на пунцового от смущения Дориана с его серебристо-седыми волосами, торчавшими в разные стороны, Айви не могла поверить, что когда-то его боялась. Джаспер пригладил непослушные вихры Дориана, и тот издал странный звук – не то булькнул, не то ахнул. Айви спрятала улыбку за кружкой.
– Ты такой милый, когда краснеешь, – произнес Джаспер.
Как ни странно, но Дориан в ответ не съязвил и не огрызнулся. Он зарделся еще сильнее и, поморщившись от боли, продел руки в рукава. Джаспер подмигнул Айви поверх его плеча.
«Вот выпендрежник», – подумала Айви.
Девушка подула на чай, чтобы он остыл, и откинулась на спинку дивана. Фиолетовые подушки были удобны и мягки. Айви отхлебнула глоток и снова уставилась на занятную парочку.
«Да уж, – решила она, – это куда занятнее телевизора».
Гай смотрел, как Эхо изучает план музея, который ей дал Джаспер, раздумывая, как лучше пробраться внутрь. Она была так серьезна, так сосредоточенна, что Гай решил не мешать. После того как они уселись на парадной лестнице, Эхо сунула Гаю пачку зеленых бумажных банкнот и велела купить ей горячий шоколад, пока она занята чертежами. Гай с полминуты таращился на деньги, но потом все-таки встал и пошел искать киоск: впервые за многие десятилетия им так бесцеремонно командовали. Себе Гай тоже купил горячий шоколад, который оказался на удивление вкусным.
Попасть внутрь для Гая никакого труда не составляло, но Эхо так трогательно раздумывала над картой, так мило морщила носик от усердия, а на лицо ей падали пряди волос. Минут через пятнадцать Гай наконец решился признаться ей:
– Я знаю, как можно попасть внутрь, – заявил он.
Эхо изумленно вскинула голову, словно забыла, что он здесь. Они сидели на парадном крыльце Метрополитен-музея, который планировали ограбить. Эхо очень веселило, что они обдумывают кражу под самым носом у охраны. Гай подумал, что это лишний риск, но Эхо так радовалась, что он решил не портить ей удовольствие.
