— Кто же убил ее? — недоверчиво спрашивают из толпы.
— Мои друзья…
— Когда?
— Не знаю.
— Зачем же нам уходить? Здесь хорошо.
— Смерть стережет вас. Вот снег. Сегодня он на горе, завтра будет здесь.
— Как же дойдем по льду?
— Так же, как дошли сюда. Сделаем лодки, нарты. В руках у вас железные топоры.
— Пусть кто-нибудь пойдет вперед. Пусть узнает, мертва ли Маук? Но кто решится на это?
Горюнов говорит:
— Я. Я приведу помощь.
— Нет, ты должен остаться с нами. Мы боимся: Маук вернется.
Рау, высунувшись из толпы, выкрикивает со злобной готовностью:
— Пусть идет Горюн!
— Нет! Нет! Горюн останется.
Горюнов всматривается в исковерканное мстительной злобой лицо Рау. Любой ценой колдун готов избавиться от человека, отнявшего у него власть. Не сводя с него глаз, Горюнов медленно качает головой. Он переводит взгляд на других онкилонов. Как будто тень крыла снова пала на них: они скорчились, пугливо жмутся друг к другу, испуганы, как дети.
На вытянутых руках женщина протягивает ребенка:
— Не оставляй нас одних, Горюн.
Плечистый воин боязливо смотрит снизу вверх на Горюнова. Бормочет:
— Мы боимся без тебя, Горюн.
Горюнов обескуражен:
— Кто же пойдет?
Молчание.
Горюнов обводит взглядом воинов:
— Ты, Нуху?.. Ты, Куа?.. Ты, Нырша?..
Все прячут глаза. Горюнов с надеждой обращается к Нерхо.
— Друг, ты?
Нерхо поднял опущенную голову.
— Я тоже боюсь Маук, — говорит он, мучительно стыдясь такого ответа.
— Ты великий колдун и могучий воин, — обращается Рау к Горюнову, — ты сделал копье крылатым и отыскал легкий топор. Ты изгнал с острова Маук. — Рау выдерживает паузу и вдруг заканчивает с лицемерным вздохом: — Но ты не мог убить страх перед Маук.
Гнетущая тишина. Горюнов медленно обводит глазами людей.
Кеюлькан скромно стоит за шеренгой воинов среди детей и женщин. Его лицо взволновано. Порывисто подается вперед. Он не может перенести унижения Горюнова.
Вот раздвинул плечом строй рослых воинов, протиснулся на середину круга.
— Я! — раздался его звонкий мальчишеский голос. — Я пойду!
— Ты не воин еще! — крикнул Рау.
— Ты не дойдешь, Кеюлькан, — мягко говорит Горюнов. — Ты не найдешь Большой земли.
— Я буду идти по солнцу.
— Ты будешь голодать.
— Я возьму еду и нарты.
— Тебе преградят путь полыньи.
— Я возьму байдару. Я пойду. Я хочу дойти!
Горюнов обернулся к Рау.
— Ну? Что ты скажешь теперь, колдун?.. Вот онкилон. Он поборол в себе страх перед Маук.
…Один из стариков заканчивает праздничную раскраску тела Кеюлькана. Раскраска подчеркивает выпуклые мышцы, широкие плечи и грудь.
