- Расплатишься, когда станешь вождем, - усмехнулся Нокихар, подплывая ближе. Его ступни касались дна, поэтому он чувствовал себя достаточно уверено.
В этот момент одна из акул совершила резкий рывок в сторону Гаргона, вторая, будто не обращая внимания на Нокихара, последовала ее примеру.
Гаргон среагировал молниеносно: проткнул рыбину у основания верхнего плавника и резко прокрутил кинжал, чтобы точно убить водного хищника. Но сын вождя слишком увлекся, забыв про вторую акулу, что, не теряя времени, тут же впилась ему в предплечье. Акулья кровь смешалась с человеческой.
Нокихар резким движением воткнул свой кинжал в голову водного хищника, после чего акула разжала челюсти и смиренно поддалась течению волн.
- Жив? - хриплым голосом спросил Нокихар у друга. В воде его рану было тяжело рассмотреть.
- Что за вопрос, бжитхири! - выругался Гаргон. - Жив, только кружится все...
Нокихар облокотил больную руку друга себе на плечо. "Так белый соленый песок не попадет в рану" - рассудил мальчик. Глаза Гаргона постепенно закрывались, после чего сын вождя потерял сознание.
Мальчик быстро шагал к суше, взвалив на себя неподъемную ношу двух тел. Вот только смерть рыбины - это хорошо, а полуобморочное состояние друга - плохо. Нокихар старался не смотреть на кровавое месиво из акул и соплеменников вдалеке, надеялся, что ни одна из акул не подплывет к ним.
Еще с воды он заметил, что племя оживилось. Шаман подбежал к берегу, а Нирами уже по колено вошла в воду. Она и помогла справиться с тяжестью, взвалив на себя другую руку Гаргона, перекладывая часть веса на себя.
Пока ученик шамана доставал из кожаного мешка какие-то снадобья, кто-то из племени свалился на колени и начал молиться Великому Гогду. Вождь тем временем безучастно смотрел вдаль. Лишь те, кто находился к нему ближе всего, заметили, как сильно Раног побледнел.
- И опять ты меня спас, - едва слышно прошептал Гаргон, когда Нокихар укладывал его перед Шаманом и Булом, которые уже подготовили свои зелья, тонкие острые палочки и жилы дикой кошки.
В этот трагичный для племени вечер из Большой Воды вернулись лишь пятеро ребят.
Гаргон оправился только спустя неделю. По этому радостному поводу гуляло все племя, устроив пир из акульих плавников. Нокихар и Нирами остались в палахаре, радуясь выздоровлению сына вождя в одиночестве.
Племя винило в случившимся Нокихара: если бы он не поплыл на помощь, то Гаргону не пришлось бы спасать его и он бы не пострадал
