— Что?.. — Учительница растерянно уставилась на оборотня.
— Я говорю, что моя брошь почему‑то всё время возвращается к тебе. Я предполагал, что она может быть артефактом, но уж очень непонятно он себя ведёт. Отсюда и вопрос — что же ты сделала?
— Я? А что я могла с ним сделать? — Искренне изумилась Эля. — Я артефактов никогда даже в руках не держала.
— Хочешь сказать, что украшение преследует тебя просто так — от нечего делать? — Оборотень презрительно приподнял бровь и стал нетерпеливо барабанить пальцами по подлокотнику.
Учительница, вытянувшаяся в струнку перед незнакомым нахалом, и, едва не забывавшая дышать, ощутила себя маленькой девочкой, у которой суровый школьный директор выведывал, у кого же она списала контрольную.
— Я, правда, не знаю, почему так происходит — вам виднее.
Эта фраза почему‑то подействовала на парня волшебным образом. Его подбородок вздёрнулся вверх, а взгляд стал чуть более снисходительным.
— Действительно. О чём я думаю? Откуда какой‑то плебейке знать о тонкостях устройства артефактов.
Эля немного расслабилась и заставила себя натянуто улыбнуться.
— Вот именно — я ничегошеньки в этом не понимаю. И ничем не могу вам помочь.
Снисходительность смыло с лица мужчины, как надписи на песке набежавшей волной.
— Но мне нужна моя брошь. Может всё это прекратится, если я оторву тебе голову?
Некоторое время полюбовавшись на распростёртое на полу тело, мужчина досадливо поджал губы и добавил:
— Но это в самом крайнем случае. А вообще я не настолько кровожаден… И что же мне делать с этой обморочной овцой?
Девушка не шевелилась и оттенком кожи напоминала мертвеца.
— И долго она намерена валяться? — Буркнул юноша, нехотя поднимаясь с кресла. — Знать бы, что ещё в таких случаях нужно делать. Ну, с аристократками всё понятно — у них на такой случай где‑то в платье припрятан флакон с нюхательными солями — и, зачастую, в таких местах, что после обнаружения оного, приходиться жениться. Но у этой мыши вряд ли есть что‑то подобное. Хотя… Она же в аптеке работает — может на полках что найду.
Обнаружив на первой полке валериану, он шарахнулся от неё, как от отравы и едва не наступил на руку пребывавшей без сознания девушки. Вторая полка не обрадовала ничем, кроме сушеных ягод, а принюхавшись к содержимому третьей, он вынужден был приложить к носу тонкий батистовый платочек с вышитыми инициалами.
— Неужели у неё и вправду нет нюхательных солей? Я думал, они есть у всех девиц. Вон у сестры целый склад, несмотря на то, что её нервам лошадь позавидует. Надо было с этой дурой как‑то помягче. И воды нигде нет. — Оборотень заглянул в пустой чайник и поморщился. — Так, какие ещё методы лечения я знаю? Кровопускания?.. Вроде бы, при сильных болях в голове лекари делают надрезы на запястьях и выпускают немного крови. — Мужчина с сомнением покосился на учительницу. — Нет, у этой мыши крови по — моему и так не очень много.
