Мухин хотел ответить, но тут из землянки вышла и направилась к ним… военврач Раиса.
— Здравствуйте, — сказал он, краснея и глупо улыбаясь, — вы меня… не узнаете?
Военврач взглянула на него так же, как и верзила в козьем полушубке, слегка сощурив глаза.
— Как же! Новенький. Вчера прибыли. Ну как, привыкаете к нашей жизни?
Мухин собрался обстоятельно рассказать о себе, но военврач неожиданно отвернулась от него и сказала верзиле в полушубке:
— Лобзикова немедленно госпитализировать. Я пришлю санитаров. А вы позаботьтесь, чтобы он ни с кем не контактировал. Главное, чтоб никто не взял его ложку, котелок… Только дизентерии нам и не хватало!
— Ерунда! Какая там дизентерия! Объелся парень. Вернулись вчера из разведки, получили продуктов за трое суток и вот…
— Почему другие в порядке?
— Те не такие жадные.
— Мы не можем рисковать. Его надо госпитализировать.
— Я вам его не отдам. Мне завтра людей в разведку посылать.
— Я напишу рапорт.
— Пишите, уважаемая Раиса Петровна, пишите…
— Я вам не Раиса Петровна, а военврач второго ранга Полякова! Прошу об этом не забывать, лейтенант Савич!
— Савич?! — Мухин вспомнил, зачем пришел. — Вас-то мне и надо. Вернее, не мне, а лейтенанту Трёпову. То есть нам обоим нужна карта-километровка этого района.
— Военврач и разведчик переглянулись.
— Так тебя Трёпов прислал?
— Да. Пожалуйста, не откажите. Мы сразу вернем. Может быть, сегодня вечером.
Мухин не спускал глаз с планшетки Савича, где под желтым целлулоидом виднелись зеленые квадратики.
— А свою куда дели? — похоже было, что Савич не собирался отдавать карту. — Боюсь, эта вам не пригодится.
— Ах, оставьте их, сами разберутся! — сказала вдруг Полякова и, взяв из рук Савича планшетку, передала ее Мухину. — Идите же! Не то передумает…
Убегая с планшеткой в руках, Мухин слышал, как отчего-то громко хохочет лейтенант Савич.
Придя в штаб, Мухин отдал планшетку, а сам занялся составлением очередного донесения. За другим столом Трёпов нетерпеливо разворачивал карту.
— Ты что принес? — спросил он немного погодя.
— Километровку, что ты просил, — небрежно ответил Мухин. Он думал об оскорбительном, как ему казалось, смехе Савича в присутствии Раисы Петровны, смехе, для которого он, Мухин, повода не давал…
— А ну иди, глянь, — мрачно сказал Трёпов.
Мухин нехотя поднялся, подошел к столу, глянул и похолодел: карта оказалась трофейной. Все надписи были сделаны готическим шрифтом, а готического шрифта Мухин не знал…
— Не було у бабы заботы, так купила порося! — подытожил все происходящее Трёпов. — Слушай, а ты случайно не из цирка к нам попал? Я к тому, что, может, раньше клоуном работал, людей смешил…
