— Выходит, Мамон нас деликатесами потчует, а мы, дураки, не ценим!.
— Да нет же, у старшины селедка другая, называется «залом», и она действительно несвежая.
— А ведь верно, — сказал пулеметчик Булыгин, — залом и есть. Я знал, да забыл.
Дудахин растолкал сгрудившихся вокруг младшего лейтенанта солдат и молча опрокинулся на нары.
2
К исходной позиции для наступления — крохотной лощине среди ровного, как стол, поля с частыми плешинами голой земли — стекались медленно, с треском проламывая тонкую корку льда, образовавшуюся за ночь, месили коленками и локтями шуршащую крупку фирна. Доползя до лощины, увидели, что не только роте — взводу и то здесь будет тесно. Посовещавшись, решили второй взвод оставить здесь, а Стригачеву и Белугину расположиться справа и слева на ровном поле.
Снова пошуршало, почмокало с обеих сторон и затихло. Теперь главное — чтоб не закурили. Слева от Мухина сержант Рубцов, этот некурящий, справа — Верховский. После «лекции» о селедках проникся симпатией к взводному. Дальше все остальные в опасной близости один от другого.
— Передай по цепи, чтобы не курили, — приказал Мухин.
— Что они, сами себе враги? — отозвался Рубцов, но приказ передал.
От того места, где лежал второй взвод, начинался пологий спуск и заканчивался обширным болотом, по сведениям разведки, проходимым, за которым начинался новый подъем, необычно крутой для здешних равнинных мест. Кладбище находилось где-то за этим подъемом, на плато, километрах в трех от низины. Ни болота, ни спуска, ни, тем более, кладбища пока не видно. Начавшаяся с вечера пурга еще не утихла, метет в лицо, колет иглами и без того слезящиеся глаза, выжимает слезу, а воображение уже рисует на бугре контуры большого кирпичного здания темными глазницами окон, превращенных немцами в бойницы — того самого пищепромкомбината, с которого весь берег речки Робьи виден на многие километры.
Если верить карте, то справа от него, метрах в трехстах, должна стоять часовня — тоже высокое сооружение со стенами, словно предназначенными для войны, а далее— то самое кладбище, которое роте Охрименко надо взять сегодня на рассвете…
Младший лейтенант трет рукавицей слезящиеся глаза и вглядывается в тьму.
…Если первая и третья роты не овладеют промкомбинатом, роте Охрименко кладбище не взять. А это, в свою очередь, означает, что остальные два батальона свою задачу не выполнят — Залучьем не овладеют, И тогда — в который уже раз! — конечная цель наступления — шоссе на Рамушево и Старую Руссу останется недосягаемым для 1113-го стрелкового полка.
