– Ага, – сказал Санька, – кажется, я вас понимаю. Вы имеете в виду, что, разобравшись в геофизике этой «чертовщины», можно будет, искусственно формируя физические поля какой-то особой конфигурации, работать с деформациями пространства? И, может быть, даже открывать входы в эйнштейновские «дыры в пространстве»?
Слава довольно засмеялся:
– Ну, не так просто, но общую идею вы ухватили правильно. Конечно, от простого понимания того, что именно происходит в геоактивных зонах Земли, до создания корабля, прокалывающего пространство, очень далеко, но все же… это одно из направлений, по которым мы ведем наступление на Пространство.
– А другие направления?
– Другие? Новые области теоретической физики, например. Вы слышали о работах Букхарда Хайма?
– Нет, – Санька покачал головой.
– Немудрено. Он начинал работать еще в середине прошлого века, хотя умер только лет двадцать тому назад. О его работах действительно мало кто знает: они всегда казались научному сообществу слишком… э… необычными. Хайм пытался найти точки соприкосновения квантовой теории и эйнштейновской теории относительности, а точнее – согласовать их друг с другом. Это оказалось невозможным в классическом четырехмерном пространстве-времени, и Хайму пришлось вводить новые пространственные измерения. Для нас основной вывод из работ Хайма (математически, к слову, безупречных) – это вывод о возможности перемещения физического тела с кажущейся скоростью, произвольно превосходящей скорость света, когда объективная траектория проходит вне нашего пространства. Условием выхода на такую траекторию опять-таки становится формирование определенной конфигурации физических полей. Расчетами по этому направлению у нас занимается в основном группа Жень Женича, с которым вы уже знакомы.
Санька кивнул.
– И эта работа остается пока в рамках чистой теории?
– Ну почему же, – Слава усмехнулся и посмотрел на него с хитрецой. – Пойдемте, я вам кое-что покажу.
Они вышли из лаборатории и направились в другой конец коридора. Слава остановился у двери без таблички, вытащил из кармана связку ключей, открыл.
– Входите, Саня.
В небольшой комнате совсем не было мебели, только стеллаж с работающими приборами (горели лампочки питания и подсветка на паре циферблатов) и несколько тяжелых агрегатных блоков. По полу тянулись кабели; у окна, за которым виднелся давешний КПП, стояла металлическая тумба, а на ней – массивная арка в рост человека.
Санька молчал, разглядывая приборы и ожидая пояснений.
