– Зачем…
– Но как же иначе?! Я ведь люблю тебя! – с отчаянием выдохнул он. Он так жалел сейчас, что опоздал с этим признанием. – Люблю своего врага. Люблю больше жизни. Неистово, отчаянно. Люблю с того самого момента, как увидел. Люблю, и понесу справедливую кару за свою запретную любовь. Но это не важно… Ничего уже не важно… Я был таким гордецом! Мне жаль… Так чертовски жаль, Софира! Я так люблю тебя!
Его хриплый шепот был полон раскаяния и боли. Никогда еще потеря кого-то не мучала его пытками, как сейчас. Он был готов пойти на что угодно, заключить любую сделку с Адом, или Раем ради ее жизни. Лишь бы услышать ее вздох, увидеть вновь робкую улыбку.
Сжав руки до боли в кулаки, он хотел кричать, но голос охрип после повторного пребывания в преисподнии.
– Прости меня… – выдохнул он и открыл глаза.
Его затуманенный слезами взор наткнулся на серебристое сияние ее глаз. Он застыл, боясь спугнуть желаемый мираж.
– Я простила тебя в тот момент… когда осознала, что не могу больше тебя ненавидеть… – он заворожённо смотрел, как слабо двигаются ее губы.
– Я принимаю желаемое за действительное? – голос ему отказал, и из горла вырвалось лишь сиплое карканье.
– Смотря, что ты желаешь видеть… – она слабо улыбнулась, ее глаза блеснули от слез.
– Ты вернулась… из Забвения? – он до сих пор не мог поверить, что все происходит наяву. Софира была жива. И пульс, бившийся под его руками, принадлежал не ему, а ей.
– До туда я не добралась… хотя еще немного и… Ты пришел вовремя… – Габриель не мог больше сдерживать себя и стиснул Софи в своих объятьях. Весь воздух со свистом покинул ее легкие, и она слабо пискнула в его сильных руках. Габриель, опомнившись, нехотя ее отпустил обратно на подушки. Все ее тело ныло, и болезненно пульсировала, особенно спина…
– Мои крылья… – простонала Софи и закрыла глаза.
Он почувствовал ее боль, как свою собственную, и засуетился, чтобы как-то ей помочь.
– Мне жаль… я…
– Нет. – Прервала она его. – Такова цена моей любви. А ведь я люблю тебя, охотник. Я долго сопротивлялась и боролась сама с собой, но проиграла. И не жалею… ни о чем.
– Но ты же не сможешь отныне летать. – Он с мукой смотрел в ее глаза. – Ты потеряла дорогу к небесам…
– Зато, я обрела тебя, – ее губы слабо расплылись в счастливой мирной улыбке. – А это гораздо лучше небес. И Совету придется смириться с нами.
– Им придется! – Со сталью в голосе подтвердил Габриель, в его светлых глазах расцветала надежда и решимость. – Иначе я буду сражаться с ними, со всем миром за тебя. Больше я не упущу тебя из своих рук, Софира.
