– Ваши мертвые товарищи смеются вам в лицо, а живые в спину. Если особь настолько жалка, то победа над ней принесет мало чести, но отказ от поединка…
– Ты жалкий трус! – ответил командир выживших, после небольшой паузы. – Передай своим хозяевам, что я принимаю поединок, но чести я противника не удостою.
Такой ответ удовлетворил парламентера. Вот только радоваться ему или огорчаться он так и не понял. При любом исходе этой битвы он оказывался в проигрыше. Как бы не сложилось дальнейшее стечение обстоятельств, он все равно либо оставался пленником, либо становился предателем, причем оставаться первым было гораздо выгоднее.
Не успел он обдумать эту мысль, как его тут же переместили и вернули назад в каюту, служащую ему тюремной камерой.
А на его месте появилась Старшая. Она отдала мысленный приказ и каэлла открыла ее голову, показав лицо.
– А, особь, это ты, – смакуя предстоящее удовольствие, обратился к ней командир. – Не можешь забыть своей последней попытки.
Приглядевшись внимательнее Старшая поняла, что это был тот самый боец, который дрался с ней на последней тренировке. Тот самый, который играючи ее победил. Этот факт, к сожалению, не прибавил ей ни капли, так недостающей, уверенности. Но пути назад не было. Надо было играть свою роль до конца.
– А-а-а, – протянула она настолько уверенно, насколько смогла. – Ты не валяешься в той груде трупов, которую мы оставили в зоне прилета. Ну, так это ненадолго!
Отдав каэлле команду закрыть лицо, она рванулась в бой, переместившись к противнику. Но переместилась она предусмотрительно подальше от бойца и сразу поняла, что не зря – он нанес удар по тому место, где она собиралась появиться. Он предугадывал ее перемещение. Это, кстати, было нетрудно – для этого было достаточно оценить позу до перемещения и проанализировать в какой точке от нее будет большая выгода – в поединках друг против друга сестры действовали именно так, но этот боец освоил правильную тактику буквально в первые секунды боя. «Прав был Винченцо, – подумала Старшая, – вульфонды, действительно, очень быстро адаптируются».
Дальше она стала действовать еще осторожнее, при этом стараясь не выдавать своих намерений до исчезновения. И хотя нанести какого-либо урона противнику не получалось, но то, что удавалось избежать его цепких рук было тоже неплохо. При этом Старшая видела, что самоуверенность врага падает, он начинает понимать, что не может прогнозировать перемещение противника. А значит – можно начинать действовать более смело.
