Но, повторяю, это только начало. Правда, оно подобно исходу тварного тела из сферы притяжения Земли, оно подобно вхождению в те беспредельности пространства, где нет уже препятствий летящему телу, где оно, это тело, может сохранять приобретенную им скорость и нестись или летать в свободе. Но все же это есть только начало и не больше. Там, дальше, в этих просторах душа может вдруг ощутить себя совсем иным порядком и, пребывая внутри себя, снова постепенно постигает свою недостаточность и потерянность...
Все явления, с которыми имеет дело наука, относительные, а потому и познание их возможно не иначе как лишь относительное, никак не абсолютное. Бог единственный есть Абсолютный. Не потому ли, как только встречают люди познание о Нем лишь относительное, его считают недостаточным, то есть неубедительным? Вера в Бога Абсолютного должна носить характер безусловный, совершенный. Как только мы узреваем в ней места уязвимые логически, не до конца познанные опытно, так мы ощущаем себя НЕверующими и кричим: «Верую, Господи, помоги моему неверию!..» (Мк. 9:24). И все же даже в той степени, в которой мы познали Бога, вера наша и познание являются достаточными для утверждения ее.
Невозможно достигнуть той духовной победы, о которой мы говорим и к которой стремимся, если жизнь наша не будет соответствовать как-то слову того Божественного учения, которое мы дерзаем проповедовать пред всем миром.
Несомненно положение, что спасению подлежит именно тот мир, который нас действительно окружает, в котором мы живем по предведению и предопределению Промысла Бога о нас. В нашу эпоху человечество устремлено к внешнему познанию с такой силой, как никогда раньше.
Соблазн достигнуть господства над миром через внешнее, то есть научное, познание тайн природы в связи с новейшими достижениями никогда еще не был так силен и так распространен. Весь строй современной жизни, весь порядок воспитания и обучения подрастающих поколений таковы, что ум человека непрестанно вырывается вовне и после многих лет такого действия становится почти совершенно неспособным созерцать свой внутренний мир, живой образ Живого Бога. И мы, служители Божественного слова, не всегда свободны от этого соблазна. И нам постоянно приходится проверять себя, не вышли ли мы недолжным образом вовне, то есть не пришли ли мы в то же самое состояние, в котором находится мир, и тем самым потеряли способность служить ему в плане духовном. Как бы ни было сильно в нас сознание нашей немощи, нищеты и убожества, мы ни в каком случае не можем отречься от порученного нам «дела», то есть спасения мира.
