Он никак не мог выбросить ее из головы.
Она могла быть прокурором, думал он. А может быть, адвокатом, назначенным судом. Но у него никогда не было женщины-адвоката. Он бы никогда не позволил бабе профукать свое дело и засадить себя в тюрьму. И тут он все вспомнил.
Она была окружным прокурором.
Она не занималась его делом, но он был в зале суда, в ожидании разбирательства по своему делу, когда она выступала. Он тогда был очарован ее веснушками и ножками. Он очень живо представил тогда, как зажимает эти отличные, длинные ноги своими. Должно быть, они чисто выбриты и гладкие, как стекло. Он прямо-таки физически ощутил, как его ноги скользят по ее коже.
Он соскочил с койки и подбежал к окну. Ему страстно захотелось увидеть ее еще раз, увидеть ее машину, убедиться, что это именно ее он сейчас вспомнил. Она ненавидит испанцев. В тот день, когда он видел ее в зале суда, она выступала обвинителем одного испанца из соперничающей группировки, которого он знавал раньше на улицах Окснарда. Она назвала того парня животным и говорила суду, что эти банды — настоящая черная чума, охватившая город. Что она могла вообще знать об этом? Там, где он жил, полиция не была способна защитить человека. Единственным способом выжить было вступить в одну из банд. Она-то, наверное, жила в хорошем доме с хорошими соседями. По вечерам она наверняка загоняла свою маленькую красную машину в собственный гараж. С ней не случалось, подойдя к автомобилю, обнаружить, что окна разбиты и машина ограблена дочиста. А он однажды утром пошел на работу, а его машина стояла на обочине, как пустая консервная банка. Исчезло все, что там было мало-мальски ценного, машина была раздета и разута. Что она может об этом знать?
Он собирался изнасиловать ее и заставить просить пощады. Он собирался научить ее страху. Чтобы она поняла, что к чему.
После того как он ее трахнет, он найдет на улице того парня, которого она засадила в тюрьму, подойдет к нему и скажет:
— Я ее поимел, парень. Я поимел эту рыжую шлюху, которая отправила тебя в тюрягу. — Он рассмеялся. — Ты мой должник. Я трахнул ее за тебя.
Она будет молить его о пощаде, валяться у него в ногах. Его грудь вздымалась от такого сладкого предчувствия. Он решил, что зря испугался Вилли, и вновь почувствовал уверенность в своих силах. Он вышел в общее помещение, взял свой обед и грохнул подносом об стол.
— Что это за дерьмо, парень? — спросил он человека, сидевшего рядом с ним.
