Она оглядела кабинет, рассыпанные по полу бумаги, ящики картотеки. Посмотрев на часы, она поняла, что опаздывает на вечеринку, которую устраивало агентство по поводу ее повышения и других назначений. Каждые шесть месяцев в управлении начиналась суета кадровых перемещений.
Она встала на четвереньки и извлекла из-под стола два предмета: фотокопию патологоанатомического заключения и поздравительную открытку, полученную ею по случаю дня рождения. Фотокопию она вложила в папку, а открытку развернула и поставила на стол. Эта была одна из тех музыкальных открыток, которая играла «С днем рожденья тебя». Вчера ей исполнилось тридцать шесть лет. Об этом не вспомнил никто, кроме ее матери. О ее дне рождения не вспомнили ни муж, ни ее так называемые друзья. Может быть, если бы мать не прислала ей эту открытку, она и сама не вспомнила бы о своем дне рождения.
Она стояла, как завороженная, и слушала знакомую мелодию, глядя, как на открытке по очереди вспыхивают и переливаются красные, белые и желтые флюоресцирующие цвета. Звуки становились все слабее и глуше. Наконец она поняла, что истощилась миниатюрная батарейка. Теперь музыка годилась бы разве только для торжеств по случаю дня рождения мышки. Она с размаху кулаками расплющила открытку об стол, милостиво заставив ее замолчать и спросив себя, какого срока заслуживает она за убийство из жалости поздравительной открытки. Наверное, минуты четыре, но, учитывая смягчающие обстоятельства, можно скостить пару минут.
Она сунула бумага в ящик, швырнула открытку в мусорный бак, при этом та издала последний писклявый звук. Лили подхватила портфель и покинула кабинет.
На улице к ней подошел рослый мужчина.
— Форрестер, — сказал он, — жюри только что вынесло вердикт по поводу убийства второй степени тяжести по делу Оуэна. Я пришел, чтобы выяснить отношения с одним из ваших следователей, вот, решил похвастаться.
Этот человек был сыщиком из Окснарда, причем неплохим сыщиком. Таких осталось немного. С этим делом он работал уже несколько лет. Она с удовольствием поболтала бы с ним, но и так страшно опаздывала.
— Поздравляю вас, Каннингхэм. Один ноль в вашу пользу, можете отметить мелом это очко у вас на доске для записей.
Ей очень нравился этот человек. Он был полностью предан своей работе. Все остальное существовало для него постольку, поскольку оно не мешало ему отдавать делу всего себя без остатка.
— Мы очень нуждаемся в установлении истины и в вашей работе. Я хочу сказать, что если все будет продолжаться дальше в том же духе, то наши противники преступники выиграют войну с нами.
