Записки из дневника:
6 сентября 20.. г.
Сталь и плоть.
Шум и крики, как и всегда в этом помещении. Я притаился в стороне за большим ящиком, который только что красил в синий цвет. Мне интересно наблюдать за тем, как работают другие люди, тем более что здесь, если уж работа есть, то она в прямом смысле слова – кипит. Стоит оглушающий грохот: это падают на бетонный пол железные трубы, это стучит молоток по заевшим петлям, это режут большие листы железа. Невозможно привыкнуть к этим резким, насквозь прокалывающим твою голову звукам, от них бегут мурашки по коже, и хочется поскорее уйти подальше от этого холодного железного кошмара. Несмотря на это, я не видел здесь ни одного человека, который бы работал в наушниках, они здесь есть, висят по стенам.
Есть что-то обреченное в этом свойстве людей привыкать ко всему, как бы с ними ни играли жизненные обстоятельства. Наша история очень хорошо показала, что человеческая жизнь и уж тем более здоровье какого-то там человека или группы людей ничего не стоят. У нас в стране счет шел всегда на тысячи.
Люди в спецовках снуют по площадке, занятые непонятным мне делом. Искры летят в разные стороны, на серебряном теле железа эти всполохи отражаются яркими вспышками неземного огня. Слепит глаза. Я отворачиваюсь и вижу, как в другом углу два человека, забравшись на верстак, который представляет собой большой квадратный скелет, наспех сваренный из ржавых железных свай, пытаются проверить точность чертежей. Они что-то кричат друг другу, но слова и даже обрывки их не долетают до моего слуха, все перекрывает общий гул, в который часто врываются еще более громкие невыносимые звуки. На этом тяжелом фоне разворачивается настоящая схватка плоти и металла. Кран, висящий высоко под потолком, тоже работает и тоже громко гудит и бряцает своими деталями, особенно громким бывает звук, когда он врезается в одну из стен здания.
Несколько человек, привязав кое-как один из верстаков, поднимают его в воздух. Его тощий скелет, точно остов доисторического животного, парит над задранными вверх головами людей, тяжелый его полет сопровождается криками и обильным матом. Несколько минут проведя в подвешенном состоянии – не могли решить, куда его лучше поставить, чтобы освободить пространство для новой работы, – он с треском приземляется на груду сваленных железных стропил и замирает в странной позе автомобиля, слетевшего в кювет. Справившись с этим делом, рабочие продолжают свою беготню и перетаскивают к центру все новые металлические конструкции, которые начинают превращать в то, что в дальнейшем должно будет стать декорацией.
