Байки (из сборника "Страшно на дорогах") | страница 3

Ночь выдалась темная и теплая. Аня и Егор Трофимович с вечера, как только фляги с молоком были опущены в колодец, спрятались в сеннике около дверей и сели, спина к спине, метрах в десяти от колодца. Прекратив разговаривать, замерли, прислушиваясь к ночным шорохам.

Время тянулось медленно. Деревня уснула — ни звука, ни шороха. Скорей бы уж пришла воровка — поругали бы они ее да и отпустили с Богом домой, в теплую постель досыпать.

Ферма — за деревней, по соседству с лесом. Неожиданно на лесной опушке забеспокоились птицы — вороны, сороки, и снова все стихло. Аня вздрогнула от крика птиц и плотнее придвинулась к сухонькой спине Егора Трофимовича. Не прошло и пяти минут, как, тяжело дыша, но ступая неслышно, прошла мимо дверей сенника воровка, и туг же звякнула откинутая крышка фляги. У Ани сердце замерло от страха, в глазах потемнело, ноги и руки стали ватными: ей не приходилось пока воров ловить. Да их в деревне никогда и не было.

Но Егор не струсил: он, как молодой, юркнул в двери и, быстро подбежав к колодцу, коршуном налетел на воровку. Хлопнув ее ладонью по мягкой мясистой заднице, он ухватился за попавшийся под руку длинный мех.

— Попалась, баба, попалась! — заорал он громовым голосом. — Аня! Что сидишь, беги быстрей ко мне! Воровку в шубе поймал! Она молоко колхозное из фляги черпает!

Не прошло минуты, как Егор почувствовал, что шуба ожила. И тут до его сознания дошло: ведь это же не женщина, а медведь!

— Анька! Медведь! Беги домой! — осипшим от волнения голосом прохрипел Егор Трофимович.

Выскочившая из укрытия Анна, вцепившись в оставшуюся руку инвалида, вмиг обмякла, потеряв сознание, и повисла на нем, как мешок с мукой. Едва Егор Трофимович дотащил потом заведующую фермой до крыльца ее дома…

Утром, как рассвело, на ферму пришли охотники с ружьями, но медведя у колодца не нашли. За ночь оклемался лакомка, хотя со страху и напустил кое-чего возле фляг. Но, видать, молодой топтыгин был, выжил, хотя у медведей сердце робкое — мог бы и погибнуть со страху.

Больше на эту ферму любитель молочных сливок не приходил.

Два пенсионера прослышали, что председатель колхоза «Красный боец», чтобы не забивать колхозную стельную корову, получил от властей разрешение, а от охотничьей инспекции — лицензию на отстрел лося. (Мясом нужно было кормить рабочих. В шести километрах от деревни Лебское открывался новый участок по заготовке древесины, строился рабочий поселок).