Собеседники Андрея опешили. С ними так никто еще не разговаривал. Один из них растерянно заулыбался, а другой принялся возмущенно кричать:
– Мы проводим следственные действия!.. Вы обязаны оказывать содействие работникам прокуратуры!..
Не дождавшись извинений, Андрей молча вышел из ординаторской. Вечером того же дня его вызвал к себе в кабинет Черкесов и предупредил: уходя из госпитального отделения, следователи негодовали и пообещали принять соответствующие меры в отношении строптивого подводника.
– Ну и хрен с ними, – отреагировал Андрей, – семи смертям не бывать, а одной не миновать! Все равно уже не служить на подводной лодке!
– Ты не кипятись, – верно определив состояние своего пациента, посоветовал Черкесов. – Завтра к тебе придут орден вручать, а послезавтра я тебя выпишу. Так что готовься…
…Орден. Андрей, если честно, не верил, что когда-нибудь его получит, но Батя, как настоящий офицер, сдержал свое слово и сумел пробить в московских кулуарах власти эту награду. Андрей не знал, что комдив для того, чтобы добиться своего, пошел на военную хитрость и первоначально доложил наверх: подводник находится в критическом состоянии и вряд ли выживет. Поскольку к мертвым в стране всегда относились лучше, чем к здравствующим, полуживого в тот период подводника из представленного списка не вычеркнули. Когда Андрей вышел из комы и дело пошло на поправку, Батя несильно афишировал этот радостный факт до тех пор, пока из Москвы не сообщили: «Президент подписал указ о награждении». Теперь можно было уже считать, что дело сделано, так как никто бы не осмелился перечить главе государства.
Мелким хитростям учила сама жизнь. В брежневские времена ордена и медали вручались в основном по разнарядке. К примеру, на флот спускали из наградного отдела Минобороны указивку, в которой было прописано: к такому-то очередному празднику можно представить к награждению орденами и медалями столько-то человек. Далее разнарядка «дробилась» и рассылалась по флотилиям, эскадрам, дивизиям, бригадам и т. д. Нередко возникали ситуации, при которых командир соединения, к примеру, стоял перед дилеммой, кого из своих подчиненных представить к «расписанным» на его воинскую часть одному ордену «За службу Родине в Вооруженных Силах» и трем медалям «За боевые заслуги». Деформированная и перевернутая с ног на голову система вручения орденов и медалей, при которой вместо того чтобы поощрить достойного и проявившего себя офицера, напротив, под конкретную награду подыскивали нужного человека, приводила в конечном итоге к парадоксу: частенько ордена и медали массово оседали где-то в командных структурах. Известны случаи, когда, заполучив подобную разнарядку, иной непорядочный военный руководитель попросту считал, что награда должна принадлежать именно ему, и никому больше.
