Веревка, поддерживающая повязку, порвалась, и в тот же миг женщины, наблюдавшие за схваткой глупой собаки и великого знахаря, отвели взгляды, чтобы скрыть ехидные улыбки — жирная и грязная попа священного моа предстала перед населением деревни во всем своём «великолепии». Жрец поспешно скрылся в хижине и крикнул оттуда:
— Сегодня твоя подлая собака пойдет на ужин священной акуле!
«Священная акула» обитала в секторе лагуны, огороженном толстыми и глубоко вбитыми кольями кипариса, уже не одно десятилетие. Акула-детёныш однажды попала в рыбацкие сети, и жрец с дальним прицелом объявил её «подарком бога Тангалоа» и велел содержать в загоне. Помимо рыбы, пищей для акулы служили взятые в плен враги — и не только.
При слове «акула» пес съёжился и поджал хвост — видимо, понял, что его ждёт. Мауи, быстро освободившись от пут, схватил пса за загривок и бросился бежать в лес. Палу последовал за ним, беспрестанно оглядываясь назад, в сторону лагуны, где грелась на солнце священная злая рыба.
— Солнце светит всем, — думал про себя Мауи на бегу, — И тем, кому не надо бы… Я не отдам тебе, жрец, моего друга Палу!
До заката оставалось менее двух часов (по выражению самоанцев — «время огней»). Солнце уже слегка коснулось верхушек самых высоких сосен на горе, и прищурив глаз, можно было смотреть на желто-оранжевое лицо бога Раа. Мауи пытался разглядеть его черты — ведь боги тоже моа, только очень могущественные. Он всматривался в солнечный круг, пока по щекам не потекли слезы. Закрыв глаза, Мауи увидел другой круг, яркий и маленький, который плавал в темноте сомкнутых век. Круг почему-то был синим и все время пытался спрятаться от взора Мауи, то влево, то вправо.
«Он не хочет показать своё настоящее лицо», — решил Мауи. — «Старики говорят, что на Нуулуа, острове-табу, живет сын Раа, сын Солнца. Туда может плавать только вождь, и только тогда, когда Раа даст знак жрецу. Жаль, что я никогда не буду вождем — ведь им станет мой брат, когда умрет наш старый вождь, брат мамы…».
Так рассуждая, Мауи вышел в кокосовую рощу, откуда открывался вид на отмель и океан. Своего верного друга Палу он оставил в лесу, привязав к дереву и нашептав ему, что заберет его в свою хижину после того, как солнце «уйдет спать на запад» и священная акула заснет. Начинался прилив, и вода подкатывалась к «солнечным часам» Мауи. Рассерженный жрец не до конца разрушил их — он лишь затоптал линию на песке и отбросил в сторону большую раковину, которая обозначала три часа дня. «Завтра я принесу новые камни, потяжелее», — решил Мауи.
