Снова кольнуло.
— Разве у нас так плохо?
Она вдруг смягчилась.
— Я не хотела сказать ничего обидного. В принципе, мне даже нравится. А драчливый великий поэт вообще атас.
— Может, обойдемся без великого поэта?
— Еще десять дней, и больше не услышишь.
— Да уж.
Сэди, кажется, не уловила легкий сексуальный посыл, который я вложил в свои слова.
— Фрэнк, а какого хрена ты там пропадаешь? Люси говорила, что ты учился в Оксфорде.
— Это длинная история.
— Вы должны вести страну к светлому будущему, как Том и Люси, а не в ресторанах работать.
— Неужели? Вот не знал…
— Ты что, насовсем там решил осесть?
— Ну что ты. Только на ближайшие двадцать лет. Барт откладывает нам денег на пенсию, а опционы какие — закачаешься. Уеду на покой в Коннектикут, буду акварельки малевать.
Сэди оторвала взгляд от морского залива на потолке и твердо посмотрела на меня.
— Странный ты.
— А вдруг все остальные странные, а я — нормальный?
Она вновь погрузилась в созерцание ржавого пятна. На прошлой неделе Сэди проколола язык и вставила шарик На два дня язык распух как теннисный мяч. Теперь Сэди говорила с присвистываниями и пощелкиваниями. Вот и теперь шарик постукивал о зубы.
— Зачем ты себе вставила эту штуку в рот?
— Какую? Эту? — Она показала мне язык и засмеялась. Шарик был размером с маленькую виноградину.
— Тебе не противно уродовать себя таким образом?
— Эй, осади. Это не уродство, просто мода такая.
— Ага, кошмар.
— Че пекатто, что по-итальянски означает «какая досада». Следующий вставлю в пупок, — она издала щелчок, — а еще один — в клитор.
— О-о господи.
— А что за проблемы, падре? Два дня потерпеть, зато всю жизнь усиленный кайф от секса.
Отвращение уступило место любопытству.
— Правда?
— Увеличивает площадь поверхности или что-то там еще. Я пока всех заморочек не знаю.
— Вот черт. Я родился не в то время.
— Почему?
— Моя юность пришлась на период между панками и экстази. В итоге из меня получился не просыхающий от пива консерватор. Что другим людям вроде тебя напасть, мне — удовольствие.
— Ну, не знаю. Я тоже пиво пью, чтобы кокс залакировать.
Я только покачал головой, но она не заметила.
— Ладно, вернемся к моей персоне, если ты не против. В «О’Хара» мне по-своему нравится.
— Ой, не заливай. Ты целыми днями ноешь и все критикуешь. Что там может нравиться?
— Мне нравится привычный порядок Сам не знаю, просто это моя работа.
— Неужели у тебя нет амбиций и ты ни о чем не мечтаешь?
Сэди постаралась сказать это с иронией, наставив кавычек где только можно.
