ПршилэнскШ, на стр. 295, объявил (лет 40 тому назад), что цельным руту. m.
11
82
.
И инструкция на сеймике была только предъуведомление к славословию короля на
сейме. Там Оссолинский целых четыре часа (удалив, однакож, лиц, не принадлежащих
к членам сейма) держал перед панами речь о Зборовском походе, начав с коронации и в
заключение прочитав редактированное известным способом письмо короля к хану, в
котором де король силу своего оружия увенчал славою дипломата. Наступивший вечер
не дал Оссолинскому докончить хвалебную реляцию. В следующем заседании (пишет в
своем дневнике Радивил) „канцлер продолжал свою реляцию, сравнивая Зборовский
триумф с Хотинскою победою, одержанною при Сигизмунде III, и превознося его даже
выше, ибо под Зборовым неприятельская сила была больше, а наше войско
малочисленнее, да еще и без гетманов. Одни смеялись на это, другие называли
(реляцию Оссолинского) ласкательством. Но (примас) архиепископ, вставши со всем
сенатом, благодарил короля за спасение Речи Посполитой с опасностию собственной
жизни".
Умолчание о Пооольской Избе показывает, что не сенаторы, а некоторые из её
членов смеялись и называли канцлера льстецом. Зато Радивил записал слух, что многие
из королевских сподвижников, во время битвы, спрятались в конопле, где найдено и
несколько брошенных ими знамен.
Радивил не был под Зборовым, и писал о доблестях своих сограждан по слухам.
Доблести козацкия были ему известны обстоятельнее. „По заключении мира между
нашими и Татарами" (говорит он), „Татары опустошили часть Руси и Волыни, где и моя
Олыка выдержала их нападение с двух сторон. Ночью с одной стороны ударили на нее
козаки, с другой Татары, но, с Божией помощью, были с обеих сторон отражены,, и
потеряли несколько человек убитыми. Другое мое местечко оборонялось несколько
дней, но, когда мещане, обманутые присягою Козаков, впустили их в город, они, забыв
о своей присяге, несколько тысяч вырубили, а некоторых взяли в неволю. То же самое
делали по селам, и несколько городов сожгли, как-то: Острог, Заслав, Полонное, Колки,
Тучин и т. д.“
кописным экземпляром Оевецимова дневника владеет некто Мартин
Пршибыльский, в Живце (близ Кракова). Сколько я ни расспрашивал за-границей у
польских археографов о судьбе этого бесценного мемуара, они мне отвечали с каким-то
странным равнодушием, точно родственники того, кто сократил экземпляр,
принадлежащий библиотеке Оссолинскихх.
.
83
Зная за панами и за козаками такия доблести, мы должны убедиться, что тогдашний
