Короче говоря, несмотря на морозы, я обошел в январе все путики. Но ничего нового уже не получил. Лишь утвердился во мнении, что соболь идет с востока. Только этот ход настолько слаб и тощ, что первый заслон, выставленный в виде редкой цепи капканов, задерживает всех мигрантов. Следующий за первой цепью капканов второй поперечный путик уже оказался ненужным: до него соболи не доходили. Конечно, раз они идут с востока, то, естественно, широким фронтом и за пределами моих путиков проходят все-таки на запад. Значит, есть надежда изловить их на территории Андрея Карпова. Но лучше всех, вероятно, сейчас живется Анатолию. Ведь он первый встречает мигрантов и, конечно, отхватывает львиную долю. До меня доходят лишь прорвавшиеся через его заслон. А он-то, наверно, постарался построить глубоко эшелонированную систему. Интересно было бы узнать, как идут у него дела. В феврале надо будет обязательно сходить. Пока же надо вернуться на базу. Меня тянет туда в основном свежий хлеб, молоко и ягода. Этих продуктов в моей избушке пока нет. А я так соскучился по ним!
Поэтому, увидев 1 февраля на градуснике −44°, я собрался в путь, полагая, что днем воздух прогреется. Однако надежды мои не оправдались. Несмотря на бодрый темп, я под конец пути стал замерзать, вернее, замерзли только руки, но это уже симптом. И действительно, когда я пришел на базу, термометр показал повышение только на один градус. В самой же избе стоял межпланетный колотун. Я затопил печку и бензоплиту, привезенную зимой. Но только через шесть часов стало жарко. Топить пришлось всю ночь, потому что к вечеру температура за окном упала до −50° и задул сильный восточный ветер. В общем, поспать не пришлось, так как перерыв в топке всего на два-три часа охлаждает избу до отрицательных температур. Не изба, а решето.
Днем следующего дня продолжал непрерывную топку. Заодно вертелся по хозяйству: натопил баню и помылся. Естественно, было не до сна. Но и ночь не дала покоя. Черт знает, что за антициклон! Стоит уже более десяти дней, непрерывно получая подкрепления. И хоть солнце прогревает пришедшую холодную массу воздуха, однако новая порция холодного воздуха снова возвращает температуру к исходной точке. Я не спал уже вторые сутки, и меня начало качать от усталости. Но уснуть я не мог, даже забыться ненадолго. Не позволяла взвинченная нервная система. Вообще-то это пока здоровая реакция организма. Ведь усни я безответственно в этой избе сейчас — и можно и окочуриться от переохлаждения. Вероятно, так вот и замерз в своей избе один из охотников промхоза. Мои нервы сейчас возбуждены до предела. Не давая организму расслабиться, они заставляют его работать на форсаже. А это уже работа на износ. Нет, надо бежать из этой избы, и как можно быстрее. Только бы дождаться послабления мороза. Хуже всего — это завывание ветра. Не будь его, тепло не выдувалось бы так быстро, и я мог бы поспать хоть пару часиков.
