— Я верю тебе, — качая головой, отвечал Любомир. — И думаю, что ты прав, и на совете ты сказал очень хорошо. Взял время подумать да разобраться. Но, что же, как поступим дальше? В какое дело нас втянет этот немец? Что он искал, может и знаю, — Летопись Полесскую, нашими дедами-прадедами писанную. Простой вор взял бы хоть украшения княжны. Простой вор в княжью опочивальню не полез бы. Известный, видно, он лазутчик, и наняли его за хорошие деньги.
Летопись эта — большой важности памятник. Сколько раз предупреждали святые старцы руянские, русинские и старорусские*, что такая Летопись всякому врагу — что бельмо в глазу — в ней память народа, память о великих свершениях, ошибках, удачах, переселениях за многие века. Источник опыта, науки, вдохновения.
Память у народа, всё равно, что корень у дерева — обрежешь, и станет дерево простым бревном, хоть лодку строй, хоть стену клади, но цвести, плодоносить, рощей великой стать дерево больше не сможет. И народ, если памяти лишить, станет подкаблучным слугой, ремесленным, торговым, служивым, любым, но никогда не сможет уже ни построить своих городов, ни сложить свои песни, ни создать своё государство, ни переселиться в лучшие места, ни заявить гордо: «Я — свободный». Потому что он себя не помнит, не знает, кто он, почему он вместе живёт и зачем.
Рассказывал отец мой князь Годин, как пытались уничтожить Летопись во время его молодости и во времена моего деда Рекуна.
Поэтому и почитаю таким важным труд, который взял на себя твой отец Буривой-Родомысл — переписать, размножить Летопись, устроить училища отдельные, где бы изучали и хранили эти знания.
Но улик, чтобы предъявить пойманному саксу, очевидных для соседей из Магдебурга и других — нет. Если начнут городить гильдмастеры, мол, нашего купца ни за что, ни про что казнили, со свету белого извели без повода-причины, какая с вами дикарями торговля. За ними поднимут голос их священники. Начнут лить свои отравленные речи во все уши. За ними начнут подниматься, бряцая оружием саксонские герцоги и маркграфы, «кто, мол на нас!». У каждого их них своя в том выгода.
И даже великие и мудрые свои же славные князья усомнятся — КТО правду говорит? А немцы могут это устроить, ведь это тоже соревнование — чья возьмёт, кто правее, того и права. А слухи туда дойдут.
А нам нужен мир и торговля. Подольше. Лет пять хотя бы. Твердыня вокруг Белой Вежи недостроена. Как достроиться, будет труднее предъявлять любые права на беловежские земли. А желающих предъявлять свои права, как ты и сказал, великое множество. Стрыйдовг о том же предупреждает. И днесь приходил, о короле германском Генрихе говорил, мол, сам король малолетен, а его могучие опекуны-радетели делают, что хотят, опасность всем и нам представляют.
